Марина Рыбкина, Маришь, я вижу аффтора сразу, с его недостатками, которые исправятся глубинно, это талант с рождения, это долгий труд на ознакомление со своими повадками писать так, как хочется, в тебе вижу, ты прошла прекрасную школу рядом с гением, это не прошло даром, но здесь очень много самородков, которым по сути и школа не нужна — потому что врождённое чутьё на опасность выверяет их на те тихие, универсальные шаги, которые не свойственны обычным людям, составляющим эти путеводители, да с годами приходит отточенный механизм поражать своей зрелостью, но для того чтобы это совершать в основу с детских лет заложен тот механизм, который при определённой работе над собой выливается в то, что поражает 

постоялец, хотелось короткими шагами, спотыкашное, с подскальзываниями в середине строф...

Марина Рыбкина, я говорил тебе — это усталость от сочинительства, если долго править текст он начинает править тебя и ты перестаёшь владеть ситуацией, хочется быстрее завершить и уже выйти вон из этого

Ольга Авербах, вот и Оля! Давно не заглядывали.

постоялец, «перенос слов являющихся продолжением строки так же не сАфсем понял». 
Я только когда разместила текст, увидела, что две можно в обычную строку уложить, с внутренней рифмой.
Сидела, как дурочка, слоги высчитывала ))), рифмы подбирала.

Ольга Авербах, а ты чё прячешься, разворошила угли огня и он потух для поэма?

разбирая это стихо сразу скажу — учись останавливаться в катренах не только на согласные, этот путь утверждений поставленных создавать точечные разрывы, но рвать — это способность и мягкого антропоморфизма, в первых двух катерах  — местоимяшка (ты) главенствует наряду с финальными строками не маловажными для выкруживания, и перенос слов являющихся продолжением строки так же не сАфсем понял. теперь главное — слом всего обречённого на то, чтобы зваться стихом у тебя несомненно получилось, ты открываешь для себя новые горизонты подчёркивающие словестную схватку с нескончаемой оскомой, которая прочно образовала в тебе боль и желание избавится от неё можно вылечить только радикально, я вижу твою творческую усталось и обречённость, что идти по незнакому пути так сложно, муторно, долго и желание пропадает, но отдохнув вспомнишь мои слова — узость мышления не для тебя, мир поэзии настолько велик, насколько даже космос не представляет

Марин, ты находишься в том замешательстве, когда акцентный стих с размером весьма ближе тебе, но в тоже время тянешься к смежной, бесрифмовой конкструкции, гармония и вплетение в этот стиш твоих образов составляющая твоего творчества, ты не любишь высопарность но не можешь обойтись безточности в изъяснении каждого слова и каждого определения, образ довести до своего логического завершения выдаёт в тебе обречённое желание всё приводить к логическому взрыву утончённого читателя, утончённого видеть и читать то, что заложено в него по отношению к стихосложению, с его чёткими рамками и т. д, потому окрас вольности полностью отсутствует