5. Верблюд

Раздвоенный язык / верлибр / Читателей: 58

Инфо

UnkleF :
Данетех, 
Привет.
Я сейчас, неожиданно для самого себе, задумался о том, что вся эта хвалёная внутренняя красота, при проявленности более-менее отчётливо и ясной формы, начинает пасовать, стушёвываться, размазываться и уходить в непойми-какую сторону.
Будто бы у композитора не хватает таланта, как это, скажу по простоте душевной, разрешить нечто длительное, во что-то определённое.
Само тяготение опустошается, и становится, в итоге, каким-то символическим.
А что ты думаешь по этому поводу?

привет!

хороший вопрос, спасибо!

лично я иду от многословия, но, когда я был многословен, мне таки не хватало мастерства с этим справиться.

когда я прочёл твой вопрос первый раз, я сразу провёл для себя аналогию с музыкальным минимализмом, который не только понимаю, но и зачастую предпочитаю работам, в которых «много нот», но ничего не сказано.

но это не относится к не-академической музыке. я часто не понимаю, зачем было тратить время на 2-3 минуты песню)) тут мне подавай прог или симфоническую форму. но и тут, если разобраться, опять укороченная академическая форма, только в электро-инструментальном виде.

вот Любовь работает с длинной строкой и не страдает, а я максимум среднюю тяну.

зато в прозе я обожаю длинные и сложные предложения.

Любовь Ландина :
А твоя цитата как раз подтверждает мою точку зрения ведь)))

так я и не оспаривал))

UnkleF :
Данетех, 
Слушай, а ты прав. Минимализм сушественнен. Бывает, вот ведь, пытаешься осилить большую форму, но она, как бы ты не пытался её прочувствовать, ощутить во всех её проявлениях, извилинах и направлениях возможножностей действия — становится недоступной.
И не то чтобы она не желала того, просто опасения попасть туда где она увянет тяготят её. И я способен её понять.
То ли дело малая форма — и доступней, и активнее.

тут и так и почти так.

я думаю, что древние греки — римляне, закладывая основы европейского стихосложения, имели дело с более односложными формамаи языка и потому писали словами и длинно.

те из нас, кто осознанно пытаются уйти от слов в их современные, многослойные и взаимо — связанные / зависимые образы и поля, не заинтересованы в словесном перегрузе.

кстати, я нарвался на похожую проблему в сказке, которую пишу. если будет интересно, то она тут «Луань, часть 1».

дал ссылку сюда одному однокласснику, который довольно хорошо воспринимает мою современную поэзию. он говорит, что читать интересно, но сложно уследить за сцепками, хотя для меня там всё не только очевидно — почти банально.

но, я и материалом, на котором базируюсь, хорошо знаком и сам привык к эпическому чтению. одна «Малазанская книга павших» (в английском) чего стоит в качестве тренировки отслеживания сязей. но я не знаю, было бы мне с ней легко, если бы не Дюна, Колесо времени, Янтарная серия и им подобное до того не подготовили.

*

при этом, я не стану утверждать, что поэзия должна стремиться к минимализму, как и музыка. в конце концов, при том, что Шнитке оставил в музыке самый глубокий след со времён Баха и был первый, кто смог сказать то, чего даже Бах не смог, и его весомость в Музыке превышает сто миллионов Алл Пугачёвых, о которых забудут уже через 10 лет, о Шнитке знают тысячи, любят сотни, а понимают единицы. Пугачёвых знают и любят сотни миллионов