Небольшой исторический экскурс

Карманный словарик / Читателей: 37

Инфо

Зарождение первых поэтических форм в древнерусской литературе

(Гаспаров, М.Л. “Оппозиция “стих-проза“ и становление русского литературного стиха“)


    Когда начинают делать обзор истории русского литературного стиха, его начинают делать с XVII в. На первый взгляд это кажется странным: как будто до этого на Руси не существовало поэзии, не существовало стихотворных средств выражения, не существовало стиха. Нужно присмотреться ближе, чтобы уточнить это впечатление: поэзия существовала, стихотворные средства выражения — ритм и рифма - существовали, но стиха действительно не существовало.
    Все средства стихотворной речи во главе с ритмом и рифмой были доступны уже древнерусской литературе. Однако, существуя порознь и даже в совокупности, все эти средства не складывались в понятие “стих”. Противоположность “стих—проза”, которая ныне кажется столь очевидной, для древнерусского человека не существовала. Она появилась только в начале XVII в. и была отмечена новым словом в русском языке, ранее неизвестным, а стало быть, ненужным,— словом “вирши”, стихи. До этого вместо противоположности “стих — проза” в сознании древнерусского человека жила другая противоположность: “текст поющийся — текст произносимый”. При этом в первую категорию одинаково попадали народные песни и литургические песнопения, а во вторую — деловые грамоты и риторическое “плетение словес”, хотя бы и насквозь пронизанное ритмом и рифмами. Это противоположение не было единственным; одинаково отчетливо ощущалась в Древней Руси, например, и противоположность “книжная словесность — народная словесность”. Но и накладываясь друг на друга, такие противопоставления не давали привычных нам понятий “стих — проза”.
    Вот почему ни появление ритма, ни появление рифмы в древнерусских текстах не означало для читателя, что перед ним— “стих”.
   
    Игорь ждет мила брата Всеволода. / И рече ему буй тур Всеволод: / Один брат, один свет светлый — ты, Игорю! / оба есве Святъславличи. / Седлай, брате, свои бързыи комони, / а мои ти готови, оседлани / у Курьска напереди. // А мои ти куряни / сведоми къмети: / под трубами повити, / под шеломы възлелеяни, / конецъ копия въскърмлени, / пути имъ ведома, / яругы имь знаеми, / луци у них напряжени, / тули отворени, / сабли изъстрени... (“Слово о полку Игореве”).
    …
    Во всех приведенных отрывках ритм и рифма использованы, разумеется, сознательно: для того чтобы выделить в читательском восприятии важное описание, деловое предписание или правило житейской мудрости. Но использование это всюду остается в рамках прозы и не создает стиха. Членеиие речи на синтагмы-колоны и наличие слов с созвучными окончаниями заложены в каждом языке; использование этих явлений для выразительности речи началось в древнейшие времена — первыми тремя “риторическими фигурами” античного красноречия были исоколон, антитеза и гомеотелевтон. Но для того чтобы этот риторический ритм стал критерием различия между стихом и прозой, необходимо, чтобы все членения между колонами были единообразно заданы всем читателям (как в литургической поэзии они заданы мотивом церковного пения, а в современном свободном стихе— графическим разделением на строки). А для того чтобы риторическая рифма стала критерием различия между стихом и прозой, необходимо, чтобы она была выдержана на всем протяжении произведения от начала до конца. В древнерусской литературе этого не было. Ритмическое членение того же “Слова о полку Игореве”, как показывает опыт, каждый исследователь реконструирует на свой лад, а произведения, прорифмованные насквозь, появляются только в XVII в.
    Поэтому неправомерно навязывать древнерусской литературе современную систему классификации словесности, в которой различаются “стихи” и “проза”. Неправомерно, например, ставить вопрос, стихами или прозой написано “Слово о полку Игореве”: можно только констатировать (с колебанием!), что “Слово” написано “не для пения”, и затем исследовать ритмику его колонов в сопоставлении с ритмикой других текстов “не для пения”, от “Русской Правды” до “Моления Даниила Заточника”. Очень вероятно, что такой анализ обнаружит признаки повышенной ритмичности “Слова”, но работа в этом направлении только еще начинается.
    Выделение стиха как особой системы художественной речи, противополагаемой “прозе”, совершается в русской литературе в XVII — начале XVIII в. Оно связано с той широкой перестройкой русской культуры, которая в литературе и искусстве происходила под знаком барокко. Барокко открыло в русской литературе стих как систему речи. Со своим характерным эстетическим экстремизмом оно уловило в русской литературной речи выразительную силу ритма и рифмы, выделило эти два фонических приема из массы остальных, канонизировало их и сделало признаками отличия “стиха” от “прозы”. Появляется слово “вирши”, и вся структура восприятия художественной речи начинает меняться: такие памятники, которые при Епифании Премудром были бы восприняты как риторическая проза, теперь воспринимаются как стихи (например, виршевой “Торжественник” второй половины XVII в.) .
    Между прежним противопоставлением “текст поющийся — текст произносимый” и новым противопоставлением “стихи—проза” лежала неизбежная переходная стадия. Это была поэзия рукописных песенников XVII —XVIII вв., лишь недавно обследованная с должной широтой (А. В. Позднеевьм) и до сих пор почти не изданная. Эти тексты одновременно обладали признаками и песни и стиха: они были рассчитаны на пение (на заранее известный мотив), но ритмичность их была такова, что и без знания мотива они воспринимались как стихотворные. Их ритмика, опиравшаяся на музыку, отличалась замечательным богатством форм; по сравнению с ней однообразие 11-сложников и 13-сложников Симеона Полоцкого и его учеников выглядело оскудением и вырождением. Однако это было не так: переход от “псальм” и “кантов” к “виршам” явился не шагом назад, а шагом вперед в становлении русского стиха, потому что здесь, в виршах, стих впервые обособлялся от музыки и в чистом виде противостоял прозе: это были первые тексты, которые являлись стихами, не являясь песнями.
    ...
   

1985