Писатель после революции

Читателей: 25

Инфо

Посвящается Милану Кундере

-1-

На вселенской доске жизнь и смерть - просто тряпка и мел:
Мы стираем друг друга, как свастику перед уроком.
Я теряю всё то, чего я никогда не имел -
Ты боишься зеркал, но меня называешь уродом.

Здесь никто не хотел этой адской комичной войны,
Но кричали: «Ура!» - и хватали продажные флаги.
Полоумная дрянь, озаботившись благом страны,
Утверждала, что кровь есть вода,
Что течет сквозь фаланги.

И поэтов вели.
И, всучив микрофон, будто кляп,
Затыкали им честь, приказав оглашать то, что надо.
Сквозь косметику рифм проступали подтёки от клякс,
И от них в дурдомах арестанты крушили ограды.

Был, естественно, бунт.
Бесполезный, безжалостный бунт.
Из него, как из пены, рождались тираны и дети,
Из-под ног у богов выбивая скамеечкой грунт...

И за эту петлю лишь поэты и были в ответе.

-2-

Меня окружали сотни.
Потом - десятки.
Остались (как я и чувствовал) - единицы.
Счастливые дети наций играют в прятки:
Их маленьким злым сердцам ничего не снится.

Меняются власти, сходят с ума режимы.
Мы дали свободу тем, кто её не стоил.
Над миром летит Жизневский с душой Раджива.
Правдивых овец под марш загоняют в стойло.

Сансара бежит по кругу усталым пони,
И Шива с небес бросает ему объедки.
Героев так сильно чтут, что уже не помнят
(Как правило, культ - важнее его объекта).

Меня окружали - фаны. Потом - шпионы.
Потом - добровольцы. И под конец - собаки.
Бесхитростный город бодро сверкал неоном,
Жёг шины, пил чай и складывал деньги в банки.

И было всё милым, нежным, фривольным, сладким.
И было всё верным, стойким, смешным, хорошим.

Меня окружали сотни.
Потом - десятки...

Когда единицы кончатся, -
Я вас брошу.

Херсон-Одесса, 10-13 апреля 2015 г.