Верёвка с мылом, шип гледичий

Читателей: 20

Инфо

Опять, опять хочу в Свердловск,
кружиться около Плотинки
листом осенним.Паутинки
моих неприбранных волос

пусть стынут в воздухе свинцовом.
Опять я оброню перчатку.
Мою озябшую ладонь
ты в свой карман возьмёшь
                согреться.
Пройдем по лужам леденцовым,
и с хрустом будешь ты впечатан
в моё подтаявшее сердце.

Как долго быть ему незрячим!
Уже стелило первый саван
на тротуар, скамьи и парки.
Уже ко сну клонились Парки,
роняя нить твою. Усталым,
им всё равно. Переиначить
я б не смогла,
хотя б и знала.
Уже в сценарий мгла
                вокзала
вползала.

Стуком пар колёсных
взрывался воздух индевелый.
Ты злился. Я была несносна.
Мы не любили. - В этом дело.

Нас повязал потерей общей,
стянул нас в узел некто третий,
задел, пронзил, позвал, не встретил.
Любовь мы топчем, но не ропщем.

Без пауз между междометий
в пустую вечность проскользаем
и из сюжета ускользаем...

Не Ромка с Юлей,
не Петрарка
с его Лаурой
белокурой,
не Данте с юной Беатриче,
а чаша с ядом, порох с пулей,
веревка с мылом,
шип гледичий,
опушка кактуса,
                трясина
под тонкой наледью.
                Всесильна,

взаимна наша нетерпимость.
Мы боль, пронзенная друг другом.
И мы друг другом одержимость.

Достать мы мела
                не успели,
чтоб обвести защитным кругом
себя - чтоб выжить
                по отдельности.

И вот в твоём кармане брючном
ледышка кисти тонкопалой
моей...
          А дальше будет скучно.
Там. После осени усталой.