Рождество ждет тихо у порога

Философская лирика / Читателей: 23

Инфо

*  *  *

Рождество ждет тихо у порога.
Колокольных звонов, гласов трубных
только не слыхать. Как будто Бога
стало меньше или верить трудно.

Да, где больше лжи, там меньше веры.
А уж там, где ложь синоним власти,
Рождество стоит в холстине серой
и не просит светлого причастья.

И не просит доброты и света,
тишины и мира в общем доме.
Только нежный пух, слетая с веток,
нечто ангельское вдруг напомнит.

Только день был тих и безупречен,
белый снег наивен и прекрасен.
Только тишину продолжит вечер,
синим цветом белый перекрасив.

В звездном воздухе снежинки тают.
Улицы – листы открытой книги.
Как чиста бывает жизнь простая,
где уму неведомы интриги!

И на сердце немота находит,
и в рассудке гибнут мысли злые.
Видишь смысл в открытом небосводе,
в том, что так пустынны мостовые.

Что застыли темные деревья,
вверх подняв ликующие ветки.
В том, что путники из притчи древней
в епанчах идут, в жупанах ветхих.

Белый снег летит в проем овина.
Вол жует и пар в ноздрях шевелит.
И горит, всю ночь горит лучина,
озаряя доски колыбели.

Освещая в деревянных яслях
светлый лик божественный, священный.
И покамест звезды не погасли,
преклонить волхвы спешат колена

перед тем, кому дано остаться
божьим словом в сердце человечьем.
Перед тем, кому козлищ от агнцев
отделить дано на главном вече.

Блеют овцы. Вихри снеговые
воют, словно просятся согреться.
Оботрет смиренно грудь Мария
и положит под нее младенца.

Но не знает, что тому, кто смирно
на руках ее лежит и дышит,
золото, но также ладан, смирну,
словно знак судьбы, доставят свыше.

Снег летит и взгляд мой переносит
на сиянье фонарей сутулых.
Здесь недавно танцевала осень,
нынче в белой пелене уснула.

Здесь под снегом, как под одеялом,
спят лотки, палатки, магазины,
шопы, бутики, которых стало
больше, чем людей безвинно-винных.

И в витрине спит в размахе крыльев,
к деве наклонясь, бумажный ангел.
Спит и дева, и ее укрыли
перья, ватный снег. А рядом санки,

лыжи, снегоход, что еле-еле
для рекламы втиснуты в витрину.
И уснул младенец в колыбели,
непричастный к ним и неповинный.