Смертельная любовь и бабочки

 

Читателей: 17

Инфо

Современная пьеса в трех действиях с реквизитом

Авторы: Нейла Пикель, Грин

Главные действующие лица:
Карабас Барабас – руководитель театра
Мальвина – актриса-модель с голубыми волосами
В эпизодах и упоминаниях: артисты театра (пудель Артемон, герой-любовник Буратино,  растаман Пьеро) и почетные жители города (ясновидящая Тортилла, гирудотерапевт Дуремар)

Сцена первая. Театр.
Карабас один у себя в кабинете.

Карабас: Как одиночество жестоко!
Здесь за сценой повсюду маски, тени, как живые.
И всюду блеск в глаза! Но –
Малоценный.
От мишуры. Костюмы цирковые.
Наряды броские, а материал – дешевый.
Пьеро с утра покурит дрянь – и в слезы.
А деревянный негодяй пустоголовый
Повсюду тычет любопытным носом.
И никого, кто спросит: Как ты, Боря?
Не нужно ли тепла? Хотя бы чаю?
И всюду – суета. И все – пустое.
А одиночества никто не замечает.
И много кукол разных, симпатичных.
Но все – из пластика, фарфора, силикона.
И все – без сердца. Разве только хнычут,
Что, мол, оно болит. Но эти стоны
Всего лишь поза, чтоб привлечь
Внимание
Какого-нибудь тощего кретина.
А мне – все грусть, все – счастья ожидание.

Без стука входит Мальвина.
Карабас: Вы кто?

Мальвина: Меня зовут Мальвина.

Карабас: Какие волосы у вас! Как небо в марте!

Мальвина:
Мерси! И Вы – мужчина интересный.
Я слышала сегодня, что в театре
Проходит кастинг к Вашей новой пьесе.
Хотелось бы попробовать. Возможно,
И мне удача тоже улыбнется?
Конечно, все волнительно до дрожи,
Но так сегодня светит ярко солнце,
Что вдруг и Вам со мною повезло?

Карабас (в сторону):
Ах, черт возьми. А в пьесе, как назло,
Ни слова нет для ангела с небес.
(Мальвине)
Да-да. Да!
Вы подходите, я вижу.
Я рад, что проявила интерес
Такая девушка. Хоть мы и без
престижа,
Но публика приходит неизбежно
На пьесы
О войне…
В Китае…
Факт.

Мальвина (в сторону): Пьеро был прав -
старик на женщинах помешан,
и этот шанс мне упустить нельзя никак.

Мальвина (Карабасу):
О Вашем гении кругом идет молва,
Актрисой быть у Вас – большая честь.
Когда же можно рукопись прочесть?
Мне нужно время выучить слова.
Вы – кукловод талантливее всех,
Мы с вами вместе покорим столицу.
Поедем на гастроли за границу.
Нас ждут, бесспорно, слава и успех!

Мальвина (в сторону):
Ах, слишком очевидна лесть,
Таких, как я,  здесь было и не счесть,
Другим я покорить его должна.

Карабас: О, да! Столица будет нам весьма важна!

Мальвина (продолжает обращаться к Карабасу):
Так трудно девушке пробиться,
А, если уж красивая на грех,
За нею всякий будет волочиться,
А то и вовсе - требовать утех.
Но, если бы какой-нибудь мужчина
(солидный, мудрый, добрый человек)
Сказал: Ты ангел мой – Мальвина,
То я бы не рассталась с ним вовек.
И только одному ему в тиши
Открыла тайны ангельской души.

Карабас (Мальвине):
Ах, милое созданье. Да, мужчины
Коварны и грубы. И все – козлы.
Но есть такие, у кого причины
Нет для обмана никакой.
Хоть с виду злы,
Но сердцем ласковы,
Как патер после мессы.
Пройдите же в гримерную. Прошу.

Карабас (в сторону):
Пусть с ролью ангела у нас пока
Еще нет пьесы,
Но я ее до завтра напишу…

встают и подходят к двери в гримёрную

Мальвина: Но только, я прошу, без приставаний.

Карабас: Ах, что вы, что вы! Даже в мыслях нет.
(в сторону) Что ж сердце-то как молот с наковальней?

Мальвина (в сторону): Так сразу отрицательный ответ?
А как супруга ваша поживает?

Карабас: Да нет супруги! Я один, как перст!
Как в попе гвоздь. Как мачта или свая.
И ни одной на пару мне окрест.
Мальвина: Куда же смотрят женщины, скажите?
Такой мужчина видный и один?
Карабас:  А что поделать? Порваны все нити
судьбы моей. Вот - дожил до седин,
а некому ни ласкового слова
сказать … да … ничего. А вы?

Мальвина:
Мой господин. А я любить готова.
Свободно сердце, я земной любви
С мужчинами пока  еще не знала.
Но если бы Вас раньше повстречала,
То Вы бы точно завладели им.
Строит глазки
Послушайте, как бьется и стучит …

Карабас (прислоняется к груди Мальвины):
И вправду что-то слышится - бим-бим!
А я бы Вам от своего ключи
Вручил бы сразу же, без страха и без дрожи.
И целовал бы ручки Ваши, ножки,
хоть до конца своих счастливых дней.

Мальвина (в сторону):
Чуть-чуть дожать и назовет невестою своей...
хватает и прижимает его голову к груди руками

Карабас: Такая чистота у Вас в глазах,
Что предлагаю без сомнений - под венец.
Со мною Вам неведом будет страх.

Мальвина:  Вот это дело! Это  Боря – молодец!
Уж мёд застыл на сахарных устах.
Что ж ты стоишь? Целуй же, наконец.

Карабас берёт Мальвину на руки. Уходят в гримёрную.
На сцене появляются лягушки, танцующие канкан. Над лягушками порхают бабочки.


Сцена  вторая. Театр.
Мальвина сидит у камина  и читает Чака Паланика.
Входит Карабас, пьяный, в руках бутылка с чаем каркадэ.

Карабас (в гневе Мальвине):
Я – старый придурок, я – глупый разиня!
Повелся на глазки, коленочки круглы,
На милые синие кудри.
Мальвина!
Ты – ведьма! Ты – сука!
Ты – чертова кукла!
С утра Дуремар рассказал мне…
Он слышал,
что вы с Буратино у пруда шептали,
И как ты держала руками бесстыже
Кусок деревяшки,
А он ниже талии
Щупал тебя
И совал где попало
Свою деревянную длинную штуку…
Ты – кукла, Мальвина, ты - ложь!

Мальвина (обнимает его):  А ты - бука!
Всё сплетни! В них правды – на ломаный грош.
Любимый! В семье все бывает, ну что ж,
Случаются ссоры и непониманье…
Я много работала, мало вниманья
Тебе уделяла.
И вот результат.
Здесь только один Дуремар виноват!
Такое бывает у множества пар…

Мальвина (в сторону):
Ах, старый пиявочник, сводня и шулер,
Да, чтоб ты слюной поперхнулся и умер!
С тобой поквитаюсь еще, Дуремар!

Мальвина (Карабасу):
Ты мой кукловод, мой продюсер, супруг!
Не слушай, что люди болтают вокруг.
Завидуют нам Артемон, Буратино

Мальвина (в сторону):
Полено в постели! Блохастая псина!

Мальвина (Карабасу):
Пьеро, Арлекино, вся труппа театра!
Я ж верность храню тебе
Честно и свято!

Карабас:
А я-то и уши развесил, как флаги,
Смотрю и смотрю на тебя, как собаки
Хозяину смотрят в глаза, умирая.
Ты – камень. Ты – стерва!
Вот кто ты такая!
Какая же мука!
Да, то – мне наука.
Ты – ведьма, Мальвина,
Ты – сука,
Ты – кукла!
Как все это пошло,
Как все это низко.
И все же, и все же…
Какая артистка!
Закрывает лицо  руками и рыдает.

Мальвина (про себя, глядя на Карабаса):
Глаза полыхают, наполнены гневом,
И молнии блещут в его бороде…
Ревнует меня как безумец Отелло…
На сердце тревожно. И впрямь быть беде…
Чтоб я ни сказала ему – не поверит
и как мне в измене признаться теперь?
По нервной пульсации вздутых артерий
я вижу, как в нем просыпается зверь.

Мальвина (Карабасу):
Мне все говорят – бессердечная кукла,
Глаза в цвет волос, голубее небес.
Но черствой душой до того близорука,
Как будто стервозности пройден ликбез.
Но я не такая. Внутри я горю.
Сейчас не играю, всерьез говорю!

Карабас:
Артистка! В силки не поймать меня снова.
И я не скажу тебе больше ни слова.

Мальвина:
Смотри, Карабас, как завистники рады,
Как злобно буравят недобрые взгляды,
Жестоки смешки за спиною,
что я, мол, мизинца не стою…
Ни жалости, ни состраданья…
Вчера ни одно бы созданье
Такое не смело сказать.
Но нет мне самой оправданья,
так что ж на других-то пенять?
Жила я себе без забот,
И вот… в переплет угодила…
А мне предсказала Тортила,
что будет подобный исход.
Вот как получилось… Я разом
И честь потеряла, и разум.

Я только прошу, Карабас, не молчи,
Кричи, оскорбляй, в порошок измельчи,
Иначе я в озере сгину,
Когда не простишь ты Мальвину.

Карабас встаёт, прикладывается к бутылке с чаем  и молча выходит.
Из гримёрной одна за другой появляются лягушки и каждая исполняет 16 фуэте под «Караван» Дюка Эллингтона. Мальвина снова садится у камина и смотрит на их танец. Бешено крутятся стрелки часов на стене.

Мальвина:
Театр больше мне не дом
Кулисы душат, давят стены.
Всегда здесь царствовал Содом,
Но – надо ж!  - от моей измены
Все моментально  стали святы.
И подхалимов след простыл,
А Буратино растреклятый
Вдруг в Казановы угодил.
Всё хвастает, скотина,
что с ним была Мальвина.
Противно как! Убила бы кретина.

В дверь заходит Артемон, идёт к гримёрной

Эй, Артемон, пойди сюда.
Подай Мальвине лапу.

Артемон (не глядя на Мальвину):
Прости, но у меня дела

Мальвина (со вздохом ему вслед):
Испортили собаку.

Бежит за ним, обнимает, гладит, чешет за ушком
Мальвина:
Друг, Артемоша, помоги,
Возьми повозку и ключи,
Поедем жить на дачу.
Мой песик встал не с той ноги,
Не злись, мой пудель, не рычи,
Не то и я заплачу.

Оба выходят в дверь, затем по авансцене из конца в конец проходит Артемон.  За ним тянется длинный-длинный поводок. Наконец, на конце поводка появляется чемодан, которой держит в руках печальная Мальвина на гироскутере. Вслед за ней  летят грустные бабочки.


Сцена третья. Берег пруда за дачей Мальвины.
Вечер. Туман. На берегу пруда сидит Мальвина. Она бледна и слаба, от переживаний не спала и не ела три дня подряд. Артемон зовет Мальвину ужинать.

Ах, я не голодна, мой Артемон,
Но для кудряшки-абиссинца
Еда нужна играть, беситься
И ножки грызть фамильного трюмо…
Но я не злюсь. Теперь мне все равно.
Зачем, скажи, нужны мне зеркала,
Зачем лежат меха и украшения,
Когда в глазах моих отныне залегла
Тоска по-настоящему осенняя?
А на душе - отчаянье и мгла.
На днях я у Паланика прочла,
что люди убивают то, что любят.
И любят убивать. Мысль обожгла!
Что я сейчас и жертва, и убийца...
Но кто бы мне сказал, что в палача
Смертельно так сама смогу влюбиться?
До трепета, до дрожи в животе,
До бабочек, порхающих под кожей...
Любимый мой, единственный, хороший,
Скрывающий улыбку в бороде,
Он не умел быть строгим, Артемоша.
Нам нравилось читать по вечерам
Он пошлость не терпел и мелодрам.
К чему теперь Ремарк, Хемингуэй?
Прошло уже немало долгих дней,
А Карабас не вспомнил о Мальвине.
Как одинока и несчастна я отныне!
Любимый мой, прости меня, приди!
Казнюсь я затянувшимся молчанием…
А не придешь, сниму с головки бигуди
И утоплюсь в пруду - с отчаянья.

Мальвина решительно встает, у нее кружится голова, она падает в обморок. Артемон лижет ей лицо, но Мальвина не приходит в чувство. Пудель бросается за помощью.
Из пруда вылезает Тортилла. Закуривает трубку, кашляет.

Тортилла (глядя на лежащую Мальвину):
Ну почему, когда под боком любящий мужчина,
нас тянет на каких-то Буратино?

Вздыхает. Вытряхивает трубку. Залезает обратно в пруд. Появляется Карабас в водолазном скафандре.

Карабас:
Который день, как нет со мной Мальвины?
Со счёту сбился. А она была
Так ласкова со мною, так мила,
Что не вкусны теперь ни апельсины,
Ни шаурма, ни греческий салат…
Теперь со счастьем можно распроститься.
Его не будет больше. Только ад.
И остаётся разве утопиться.
Пускай пиявки выпьют кровь и слёзы.
Да, кстати, гирудин, как говорят,
Весьма неплох от остеохондроза.

Видит лежащую Мальвину. Отбрасывает в сторону шлем скафандра.
Падает рядом с ней на колени.

Карабас: О, Боже! Милая Мальвина!
Жива ли ты? Какая же скотина
тебя обидела? Дракон, змея ли?
И  уж не я ли это, уж не я ли
Виновен в том, что ты, снегов белее,
Лежишь? Так горе мне, злодею.
Очнись, желанная. Я так тебя люблю,
Что жизнь готов отдать тебе свою.

Мальвина:
Что это? Сны ожили
И наяву меня тревожат?
Иль под фарфоровою кожей
Кровь застыла?
Мой Карабас, ты ль это,
Милый
Иль кто-то очень на тебя похожий?

Карабас: Кому ж тут быть ещё, с моей-то рожей?
Родная! Ты жива! Какие силы
Тебя заставили упасть здесь бездыханной?
Здесь сыро, холодно. Ни пледика, ни ванной.
Ты тут простудишься. И вот тогда уж точно
Я утоплюсь в пруду,
Чтоб утонуть к утру...

Мальвина:
Так это вправду ты? Я без тебя умру,
Мне ни минуточки не жить на этом свете,
Когда тебя со мной не будет рядом.

Карабас:
Мне кажется, что мы на пару бредим!
Но так прекрасно это, сладко, ладно,
Что этот бред ценнее жизни целой.
Но, милая. А как же Буратино?
Ведь ты же с ним как будто бы хотела...

Мальвина:
Он без мозгов! Мне дерево противно…
Прости, поступок мой достоин плети,
Мне больно вспоминать о том, что было.
Сама не знала, как тебя любила,
Пока в любовные не угодила сети.
Единственный, тебе нет конкурентов,
А у меня – ни слов, ни аргументов.
Что Буратино...  Это же полено!
Но сил для оправданий - ни полграмма.
И голова кружИтся. И сирены
Зовут с собой в объятия тумана.
Во рту ни крошки  с позапрошлой  ночи,
Нет сил совсем. Как в опустевшей банке.
Ах, если  б курочки поджаренной кусочек,
Я б ожила.

Карабас:
Прости меня, мой ангел.
Убей меня сейчас, рукою нежной,
I’m crazy, crazy!
and I blessed from you.

Мальвина:
По-видимому, это неизбежно.
Нет, ты убей меня.
Но лучше - нежно ... стью!

Целуются. Берутся за руки и идут в ближайший  трактир «Три пескаря»  в лучах заката.
Появляются лягушки и танцуют танец маленьких лебедей.
В животах у лягушек порхают бабочки.

Занавес