Ночь после выпускного

Миниатюра / Читателей: 14

Инфо

Возле номера я помедлил пару минут, собираясь с мыслями и морально готовясь к тому, что меня ожидало внутри. А когда вошёл, чуть не согнулся пополам от хохота. Исмаэль лежал на кровати с пристёгнутыми браслетами руками. Но не это поразило меня больше всего, а то, что его грудь, живот и охуительно прекрасный торчащий член были покрыты взбитыми сливками.

- Ох, нифига себе праздничный тортик! – воскликнул я, даже не пытаясь сдержать смех.

- Валера, прекрати, - проскулил Исмаэль. – Я убью Лизу! Просил её не делать этого!

- Ха-ха-ха! – Это ещё больше насмешило меня. – Представляю, с каким удовольствием она это делала!

- Валерка, гад, прекрати ржать! Расстегни эти чёртовы наручники, чтобы я мог сходить в душ!

- А вот это ни за что! Смыть такую вкуснотищу?! Не позволю! – Мой голос стал хриплым от накатившего возбуждения. – Когда-то, помнится, я хотел поэкспериментировать, но мы как-то забыли...

Я медленно двинулся к кровати, на ходу расстёгивая и снимая смокинг, а затем и бабочку.

- Тогда хотя бы прекрати ржать, а то я чувствую себя долбанным праздничным пирогом!

Теперь, когда я подошёл поближе и смотрел на моего аппетитного мальчика, мне уже было не до смеха. Медленно расстегнув рубашку, я вытащил её из брюк, но снимать не спешил, наслаждаясь голодным взглядом Исмаэля, скользившим по моей груди. Став на кровать одним коленом, я протянул руку и провёл кончиками пальцев по ноге Исмаэля от щиколотки до бедра. Парень застонал, прикрыв глаза, и прошептал:

- Чёрт, Валер, я уже жалею, что затеял всё это!

- Почему? – удивлённо спросил я, поглаживая внутреннюю сторону его бедра и с наслаждением поглядывая на подрагивающий под толстым слоем сливок член брата.

- Судя по тому, что спешить ты не собираешься, мои яйца взорвутся от перевозбуждения.

- Я позабочусь, чтобы этого не случилось, - пообещал я, небрежно снимая рубашку и брюки. Исмаэль внимательно следил за каждым моим движением, тяжело дыша и облизывая пересохшие губы. Оставшись в одних боксёрах, которые уже просто не могли скрыть силу моего возбуждения, я ухмыльнулся, запустив большие пальцы под резинку трусов и чуть потянув вниз.

- Блять, Валерка, не дразнись, - прошипел Исмаэль.

Вместо ответа я опустился на край кровати, поддел указательным пальцем немного сливок и прошептал:

- Лиза кое-что упустила. – Вместо ответа на немой вопрос братца я обвёл пальцем его губы, оставляя на них вкуснятину, а потом наклонился и провёл по ним языком, слизывая ванильную сладость. Исмаэль застонал и высунул язык навстречу моему. Это было последней каплей. С крышей пришлось попрощаться надолго, потому что в голове отчаянно билась только одна мысль: «Я хочу моего великолепного мальчика!»

Я вообще не соображал, что делал. Просто облизывал всё тело Исмаэля, наслаждаясь неимоверным вкусом сливок с примесью солоноватой кожи. Когда же я приблизился к самому вкусному месту на его теле, Исмаэль уже даже не стонал, а громко всхлипывал, приподнимая бёдра навстречу моим прикосновениям. А когда я провёл языком от основания стального от возбуждения члена до набухшей головки, брат дёрнулся, звякнув наручниками, и выкрикнул моё имя. Реакция парня придала мне уверенности в правильности моих действий, и я принялся вылизывать подрагивающий член и гладко выбритые яички с удвоенным усердием. А когда на теле Исмаэля не осталось ни капли сливок, я забрался на кровать и устроился перед братишкой, заставив его широко развести ноги.

- Твою мать! – воскликнул я, ошарашенно глядя на открывшееся мне зрелище. Между упругими половинками крышесносной попки брата виднелся тёмно-синий силикон.

- Судя по твоему тону, тебе понравился мой подарок, - ухмыльнулся Исмаэль.

Мои догадки по поводу сюрприза брательника подтвердились, но легче не стало. Возбуждение заставило нервы звенеть от напряжения. Мы как-то обсуждали разные игрушки, в том числе и анальные пробки, но у меня всё не хватало наглости приехать в сэкс-шоп и приобрести нечто подобное. Увиденное же в это мгновение настолько снесло мне крышу, что дыхание остановилось, а сердце замерло в ожидании.

Накрыв тело Исмаэля своим, я упёрся ладонями в подушку по обе стороны от его головы и прошептал:

- Я просто в восторге.

Поцелуй заглушил стон Исмаэля, а когда наши языки встретились, по телу пронёсся шквал эмоций, усиленных предвкушением неземного наслаждения. Оторвавшись от сладких губ Исмаэля, я опять начал покрывать поцелуями его тело от лица до бёдер, а когда мой язык добрался до яичек, Исмаэль задохнулся и застонал низким грудным голосом:

- Валера, я больше не могу...

Я знал, что Исмаэль на грани. Стоит мне только прикоснуться к его возбуждённой плоти, и он тут же кончит. А я жаждал почувствовать, как сокращаются его мышцы вокруг моего члена. Схватив с тумбочки заботливо приготовленные баллончик со смазкой и презерватив, я зажал блестящий пакетик между зубами, но не спешил вскрывать его. Глядя брату в глаза, я ещё шире развёл его ноги и начал медленно вытаскивать пробку, наслаждаясь реакцией: глаза Исмаэля закатились от ощущений, а с приоткрытых губ срывались стоны и всхлипы, наравне с мольбой поскорее трахнуть его.

Быстро натянув резинку на свой член, я обильно покрыл его смазкой и, нависнув над братом, одним движением скользнул в подготовленное для меня тело.

- Блять! – воскликнул я, полностью погрузившись в него. Первое проникновение всегда было самым сложным, но сейчас, когда не надо было медлить и выжидать, пока Исмаэль привыкнет ко мне, я сразу же начал врываться в него в бешеном темпе, наслаждаясь тем, как мои яйца бились о попку братца.

Несколько минут мне удавалось сдерживаться, но, почувствовав неотвратимо подступающий оргазм, я выскользнул из горячей глубины, стянул презерватив и, обхватив оба наших члена руками, начал отчаянно накачивать их, приближая к вершине блаженства.

Мы кончили одновременно, выкрикивая ругательства и имена друг друга. И как только упали последние капли, я рухнул на Исмаэля, обессиленный и удовлетворённый. Спустя пару минут, когда мне удалось немного прийти в себя, я заметил на тумбочке маленький ключик от наручников. Освободив руки Исмаэля, я немного потёр покрасневшие запястья, а когда отпустил, Исмаэль вцепился мне в волосы и, прижав меня к себе, впился в губы жёстким поцелуем.

Прошу тебя, ударь сильней,
Чтоб было очень-очень больно!
И помни - это добровольно,
Жалеть такую мразь не смей.

Пойми, ведь это наказанье
За грех, что ведом только мне,
Пустое, пошлое желанье
Подохнуть в непроглядной тьме.

И эта боль - моя расплата.
От страха я бегу давно,
И крови горькое вино
Глотаю, а душа распята.

Прости, Хозяин, я ужасен.
Зачем тебе такая мразь?
Красив... Душою безобразен!
Я под ногами мира грязь.

Я словно пользуюсь тобою,
Ты, как лекарство для меня.
И надо просто дать ремня!
Анестезия. Боль укрою...

Души. А тело - ерунда,
Всё заживет, как на собаке,
И с кожи смоет кровь вода.
А шрамы... Лишь расплаты знаки.