Новый поворот в жизни братьев

Новелла / Читателей: 16

Инфо

Три недели спустя...

Валера

Вернувшись из душа, я взял сигареты и зажигалку, но уходить не спешил. Несколько минут стоял рядом с кроватью и смотрел на беззаботно спящую Изабеллу. Я даже и сам не понял, как случилось так, что мы стали практически жить вместе. Впервые мы переспали в день моего возвращения в Москву. Это произошло скорее всего от чувства безысходности, поглотившего меня после расставания с Исмаэлем. Я был зол на него, ненавидел за измену, а ещё больше за то, что он не попытался меня вернуть. Но хуже всего было ощущение своей ненужности и бесполезности. Думаю, Белла испытывала те же чувства, потому как и она потеряла любимого человека, на собственной шкуре узнала, что такое предательство. Нас с ней объединили обстоятельства. Но постепенно просто секс перерос в нечто большее. Мы подолгу разговаривали, гуляли по городу, несколько раз ездили в зоопарк, и даже не заметили, как постепенно вещи Изабеллы перекочевали в мой шкаф.

Мне было легко с ней, интересно. При ближайшем рассмотрении девочка оказалась ещё более открытая, искренняя и нежная. И в какой-то момент мне подумалось, что я смогу полюбить её, просто нужно немного времени, чтобы забыть Исмаэля. Я чувствовал себя виноватым, потому что так и не рассказал Белле о своей бисексуальности и о том, что недавно расстался с парнем, но продолжал убеждать себя, что эта часть моей жизни так и останется тайной для большинства людей.

Все эти недели я едва боролся с желанием отключить телефон, чтобы меня никто не беспокоил, но могу себе представить, что тогда творилось бы с моими родителями. Всегда находились поводы, чтобы позвонить мне и хотя бы намеками расспросить, где я и чем занимаюсь. Вот и сейчас, когда я уже был возле двери, услышал звонок телефона. Сперва не хотел даже смотреть, кто звонит, но потом решил, что Белла заслуживает поспать подольше, так как уснули мы только на рассвете, и дабы звонок не разбудил девушку, я взял телефон со стола и вышел из комнаты. На дисплее высветился незнакомый номер, а потому я какое-то время раздумывал, принимать вызов или нет. Однако звонивший был более чем настойчив. На третий раз я все же нажал «Ответить».

- Алло, - недовольно буркнул я.

- Валера? – голос показался мне знакомым, только я никак не мог сообразить, кому он принадлежит.

- Кто это?

- Это Алек. – Точно! Как я мог не узнать его? Только вот какого чёрта ему нужно от меня? Мы уже почти месяц не общаемся с Исмаэлем и Алек не может не знать этого.

- Чего тебе?

- Надо поговорить.

- О чём?

- Это касается Исмаэля, - неуверенно произнёс парень.

- Не думаю, что это хорошая идея.

- Просто выслушай меня! – попросил Алек.

- А он знает, что ты мне звонишь? – решил уточнить я.

- Нет, и, надеюсь, никогда не узнает об этом разговоре.

- Слушай, Алек, мы с Исмаэлем разошлись. И говорить нам не о чем.

- Не знаю, что между вами произошло, но...

- Тебе и не нужно это знать, - прервал я парня. – Это исключительно наше дело, и тебе лучше не вмешиваться. – Я уже собрался отключиться, когда услышал истошный вопль в трубке:

- Чёрт, Валера! Я не могу больше смотреть, как он гробит себя!

Несколько секунд я тупо смотрел на дисплей, прежде чем снова поднести телефон к уху.

- Что случилось?

- С тех пор как ты уехал, он не просыхает. Пьёт беспробудно. Мне кажется, если бы не выступления в клубе, он бы даже не заметил, что мы в Майами.

Я скривился, будто услышанное было мне не просто неприятно, а откровенно противно. Но потом взял себя в руки и прошипел:

- Ну это не удивительно. Трудно понимать, что твой любовник оказался психом-суицидником.

- Какой любовник? – недоуменно переспросил Алек.

- Только не притворяйся, что ты не в курсе. Исмаэль всё рассказал мне.

- Блять, Русик, да что, чёрт возьми, он мог рассказать тебе?! – раздражённо воскликнул парень.

- Правду, - бросил я. – Он сказал мне правду.

- Про ту вечеринку, после которой Сэт вскрыл себе вены?

Я стиснул зубы, чтобы не закричать, а когда заговорил снова, едва сдерживал рвущуюся наружу ярость:

- Не знаю подробностей, да и не хочу знать. Мне вполне хватило информации о том, что они были любовниками.

- Это он тебе сказал? Лично?

- Скажем так, он подтвердил мою догадку, - произнёс я, вспоминая наш последний с Исмаэлем разговор.

- Он не мог, - возразил Алек. – Ты, наверное, просто не так его понял.

- С чего ты взял?

- Да с того, что Исмаэлэ никогда не спал с Сэтом!

Я не знал, что на это ответить. Мысленно возвращаясь к тому последнему перед моим отъездом вечеру, я прокручивал в памяти наш разговор.

«...- Между вами что-то было... Нечто большее, чем просто совместная работа. Ну же, признайся! Было?!

- Да!

- Ах ты, сука! Ты спал с ним!...»

И сейчас до меня начало доходить, что Исмаэль не сказал ничего конкретного, он даже не ответил, когда я высказал предположение, что он и Сэт были близки. Тогда он просто молча смотрел на меня. Так неужели Алек прав и я просто не так понял Исмаэля?

- Ты уверен? – спросил я, хотя уже знал ответ.

- Да, на сто процентов, - подтвердил Алек.

- Но между ними что-то было? – не унимался я, скорее пытаясь найти оправдание себе.

- Ничего серьёзного. Всё ограничилось поцелуем и... - Алек осёкся, будто не был уверен, стоит ли ему продолжать.

- Что? – я требовал полной откровенности.

- Ну... в общем это было на вечеринке в честь окончания учебного года, - снова заговорил парень спустя несколько мучительно долгих для меня секунд. – Исмаэль уже изрядно напился, когда пришёл Сэт. Они ушли в нашу комнату просто поговорить.

- И? – не выдержал я, когда Алек снова сделал паузу. – Что было дальше? Не молчи! – приказал я.

- Сэт хотел попрощаться. Ты же знаешь, его не отпускали в Майами.

- Знаю. И что? Попрощался?

- В общем... - было заметно, насколько сильно нервничал Алек. Он боялся, сомневался в том, имеет ли право рассказывать мне всё это.

- Выкладывай, - довольно грозным тоном произнёс я.

- Да не было там ничего серьёзного!

- А что было?! Говори!

- Исмаэль просто позволил Сэту... Подрочить ему... И всё...

Я сжал телефон с такой силой, что он чудом уцелел, не расколовшись прямо в моих пальцах.

- Позволил подрочить? – переспросил я.

- Да. Сэт хотел большего, умолял позволить ему остаться на ночь, но Исмаэль не разрешил. И тогда пацан сбежал. А на следующий день... Ну ты знаешь, что произошло.

Я втянул воздух открытым ртом, и сам себе напомнил рыбу, внезапно выброшенную на берег. Дрочка! И только из-за того, что пьяный Исмаэль позволил Сэту подержаться за его член, я бросил человека, которого любил и люблю до сих пор! Не просто бросил! Прыгнул в постель к Изабелле! Белла... А что теперь будет с ней?

- Блять! – прорычал я, понимая, что натворил, и не имея понятия, как буду это исправлять.

- Эй, ты в порядке? – словно из тумана донёсся до меня голос Алека.

- Нет, не в порядке, - проговорил я. – Что с Исмаэлем?

- Он пьёт, Валер. Много пьёт. Нам едва удалось забрать его из Санкт-Петербурга, да и то грузили в самолёт, пока он был в отключке. А вчера он сорвал выступление, потому что просто не в состоянии был выйти на сцену. Тогда я и решил позвонить тебе.

- Спасибо, - только и смог выдавить я, понимая, что Алек проявил себя, как настоящий друг Исмаэля. А я... А я оказался полным дерьмом!

- Надо что-то делать, Валера. Так не может продолжаться.

- Я приеду. То есть прилечу.

- Сюда прилетишь?! – удивлённо воскликнул парень.

- Да. Постараюсь как можно скорее.

- Спасибо, Валера, - проговорил парень. – Ты нужен Исмаэлю.

- Знаю.

Закончив разговор, я ещё какое-то время сидел на лестнице, прислонившись спиной к стене и пытаясь осознать услышанное от Алека. Это всё походило на какое-то безумие, кошмарный сон, в котором я внезапно оказался. И дело даже не столько в Исмаэле, сколько во мне. Я был между двух огней. С одной стороны Исмаэль, которому я сейчас жизненно необходим. С другой – Изабелла, уверенная в том, что между нами серьёзные отношения. Нет, конечно, я не клялся девушке в вечной любви, но и просто сексом нашу связь тоже назвать трудно. И что будет с ней, если я расскажу ей про Исмаэля? Как объяснить, что я просто пытался таким образом заглушить свою любовь, свою боль, свои желания?

- Валера? – чуть хрипловатый после сна голос Беллы вывел меня из шока. – Я проснулась, а тебя нет рядом. – Она улыбнулась открытой улыбкой и опустилась на ступеньку рядом со мной. Но когда посмотрела мне в глаза, не могла не заметить моё состояние. – Что-то случилось? – поинтересовалась она, а потом кивнула в сторону телефона всё ещё зажатого в моей ладони: - Плохие новости? – теперь её голос звучал тревожно.

- Да, мой... брат... попал в неприятную историю, - пробормотал я. А что ещё я мог сказать?! Не говорить же, что мой брат - мой любовник.

- Что-то серьёзное?

- Да, очень, - подтвердил я.

- Расскажешь?

Вот и настал тот момент, которого я больше всего боялся. Пришло время действовать.

- Белла, мне нужно... - начал я, но осёкся на полуслове, просто не мог заставить себя рассказать ей всё. Не сейчас, чуть позже, но только не сейчас. – Мне нужно уехать на какое-то время.

- Да, конечно, я понимаю, - пробормотала девушка, хотя лгала при этом – она ничего не понимала, однако не пыталась расспросить меня, и я был безумно благодарен ей за это. Не знаю, как долго мог бы врать ей в глаза. – Когда ты уезжаешь?

- Как можно быстрее, - ответил я, отвернувшись. – Извини, что так получилось.

- Не переживай из-за меня.

- Что ты будешь делать? – спросил я, понимая, что Белла остаётся совершенно одна, кроме, разве что, университетских сторожей.

- Думаю всё же поехать к папе.

- Да, это хорошая идея, - поддержал я.

- Пойдём, я помогу тебе собраться. Ты на машине поедешь?

- Нет, слишком долго. - Соврал я. Ни к чему ей знать, что я лечу в США.

- Оставишь «вольво» здесь?

Я кивнул.

- Хорошо. Я тогда соберу тебе самое необходимое.

- Спасибо, - в который раз поблагодарил я, хотя вовсе не за помощь, а за то, что не стала докапываться до причины моего спешного отъезда. И я поклялся себе, что обязательно всё расскажу Белле, как только вытащу Исмаэля. Она заслуживает знать правду.

Выйдя в зал ожидания, я тут же огляделся по сторонам в поисках Алека. Парень стоял чуть в стороне и сканировал взглядом выход с терминала, ожидая меня.

- Привет, - поздоровался я, подойдя к парню и протягивая ему руку.

- Привет. Пойдём, такси ждёт.

В машине мы почти не разговаривали, а я думал лишь о том, что через полчаса увижу Исмаэля.

Такси остановилось возле пляжного клуба Майами, в котором сейчас работала группа. Алек расплатился с водителем, пока я доставал из багажника сумку, а потом повел меня к ряду бунгало. Остановившись возле одного из них, Алек кивнул в сторону двери и проговорил:

- Он весь твой, с потрохами.

Я помедлил немного, потоптавшись у порога, сделал глубокий вдох, будто собирался нырнуть в глубину океана, и, открыв дверь, шагнул внутрь. Помещение было маленькое, в комнате поместились небольшая кровать, тумбочка и узкий шкаф. Исмаэль спал на спине, забросив одну руку за голову, а во второй сжимая телефон. Я поставил сумку у входа и тихо, стараясь не потревожить сон Исмаэля, подошёл к кровати и опустился на корточки рядом с ней.

Я смотрел на брата и не узнавал его. Он сейчас больше походил на учебное пособие по анатомии – скелет, обтянутый кожей. Тёмные круги вокруг глаз свидетельствовали о бессонных ночах и чрезмерном употреблении алкоголя. Спутанные волосы и щетина на лице говорили о полном безразличии Исмаэля к себе, а это не было похоже на него. Парень даже не разделся, прежде чем лечь в постель прямо поверх одеяла.

У меня сердце сжалось от боли за любимого человека. Даже подумать страшно, что чувствовал Исмаэль после моего отъезда – боль, обиду, предательство...

- Прости меня, малыш, - чуть слышно прошептал я, проведя кончиками пальцев по колючей щеке. Исмаэль поморщился и приоткрыл глаза.

- Ты? – выдохнул он, резко сел на кровати и зажмурился, а когда снова посмотрел на меня, во взгляде плескались растерянность и недоверие, словно парень сомневался, не приснился ли я ему. – Что ты здесь делаешь?

- Приехал к тебе, - я попытался улыбнуться, только получилось это натянуто и сдержанно, ведь я всё ещё не имел представления, как себя вести.

- Зачем?

- Я люблю тебя, Исмаэль, - даже не задумываясь, ответил я. Искренность – лучший выход из сложившейся ситуации.

- Мне казалось, мы уже разобрались с этим вопросом, - пробормотал братец, поднялся с кровати и подошёл к мини-бару. Достав оттуда бутылку виски, он плеснул немного в стакан и уже поднёс его к губам, но я вмиг преодолел разделявшее нас расстояние и помешал парню сделать это, сжав его запястье в своей ладони.

- Не мы, - возразил я. – Ты предпочёл сделать это в одиночку!

- Да пошёл ты... - прошипел Исмаэль и выдернул руку из моей хватки.

- Нет, - решительно сказал я.

- Я предал тебя! – прорычал Исмаэль. – Ты ведь не станешь прощать измену?

- Хватит! – прикрикнул я. – Никакой измены не было, и ты сам прекрасно понимаешь это. Так что прекрати строить из себя злодея. Давай просто поговорим.

- Нам не о чем разговаривать, - продолжал упираться паршивец. – Или ты хочешь услышать подробности?! Ну? Хочешь?! Так я расскажу тебе. Расскажу, как мы с Сэтом целовались, как он дрочил мне, а я стонал при этом, потому что мне было хорошо, блять! Чертовски хорошо!

Мне больно было слышать эти слова, но я понимал: таким образом Исмаэль добивается разрыва, потому как всё ещё винит себя в случившемся с Сэтом и считает, что предал меня. Но я не позволю ему повторить эту ошибку.

- Ну же, давай! Поведай, насколько это было хорошо! – в тон парню ответил я.

Исмаэль уставился на меня ошалелым взглядом, не веря своим ушам, а я, воспользовавшись его замешательством, продолжил:

- Хорошо, говоришь? И ты хотел продолжения?! Хотел трахнуть его? Позволил бы ему отсосать у тебя? А? Братец, не молчи, твою мать!

- Да, блять! Я хотел его трахнуть! И хотел, чтобы он отсосал мне! – выкрикнул Исмаэль и добавил уже тихим голосом: - Доволен?

- Нет, - так же тихо ответил я, полностью повторяя поведение Исмаэля. – Я хочу услышать всё. Поговори со мной, Исмаэль, пожалуйста.

Я сделал шаг, разделявший нас, взял его лицо в свои ладони и прижался к нему лбом.

- Ты только не молчи больше, малыш, умоляю. Просто говори со мной. Обо всём, что у тебя вот здесь, - я приложил руку к груди парня, вздымавшейся от прерывистого дыхания. – Потому что я должен знать, слышишь? Должен.

- Зачем тебе это, братишка? – всё ещё растерянным тоном поинтересовался брат. – Зачем тебе такой предатель?

- Предатель?! – выдохнул я, заглядывая в покрасневшие глаза парня. – Ты считаешь себя предателем только потому, что сорвался? Поддался порыву? Исмаэль, это глупо, поверь. Ты всего-навсего живой человек, у которого есть слабости. Но даже учитывая это, ты не пошёл до конца, устоял перед соблазном, который был ой как велик. Симпатичный мальчишка предлагает себя. Вот же он, просто возьми. Но нет, ты остановился. И в этом твоя сила.

- Если бы я остановился раньше, ничего бы не случилось, - безжизненным голосом проговорил Исмаэль.

- Нет, - выпалил я, помотав головой. – Случилось бы. Сэту просто нужен был повод, любой, даже самый маленький, за который можно было бы уцепиться. Мальчишка болен. И не твоя вина в том, что у него крыша поехала. Даже если бы ты остановил его, не допустил бы того, что произошло, он бы использовал в качестве повода твой отказ. Да что угодно! Сэт уже давно к этому шёл, и готов был сделать это.

Я вкладывал в свои столько уверенности и искренности, сколько мог, должен был убедить Исмаэль в своей правоте, сломать его собственную стену, возведённую на чувстве вины. И это подействовало. Плечи Исмаэля опустились, что могло свидетельствовать только об одном – он устал сопротивляться моим доводам. Мне осталось сделать последний шаг и я не стал тянуть с этим. Запустив пальцы в волосы Исмаэля, я притянул парня к себе и коснулся губами его щеки, прошептав:

- Я люблю тебя, Исмаэль, и не позволю одному справляться с трудностями. Нас двое, мы вместе и тебе придётся считаться с этим.

- Мне сложно перестать винить себя, - проговорил брат, спустя несколько секунд. – Мне всё время кажется, что если бы я вёл себя по-другому с Сэтом, если бы не давал напрасных надежд...

- О каких надеждах ты говоришь? Ты же ничего не...

Но Исмаэль покачал головой и сказал, перебивая меня:

- Делал, Валер.

Исмаэль уверенно отодвинулся, отступил на несколько шагов назад и опустился на край кровати, а когда я присел перед ним на корточки, положив руки ему на колени, рассказал мне о знакомстве с Сэтом, как танцевал с ним, как едва сдержался в тот вечер, чтобы не поцеловать его. Поведал о показушном поцелуе в клубе, когда таким образом продемонстрировал свою гомосексуальность перед девушкой по имени Эрин, которая пыталась соблазнить его. Я молча слушал исповедь брата, понимая, что где-то Исмаэль прав и его действия вполне могли спровоцировать Сэта, но при этом оставался при своём мнении – мальчишка болен, а значит, в любом случае сделал бы то, что сделал. Просто рядом оказался Исмаэль и мальчонка выбрал в качестве объекта для своих нездоровых чувств именно его. Но это была случайность, изменить ничего нельзя, а потому надо научиться с этим жить. Чувство вины никуда не денется, не раствориться в воздухе, разве что немного притупится со временем, а жизнь продолжается несмотря ни на что.

Только вот разговорами сейчас не помочь Исмаэлю переступить через себя, а потому я улучил момент, когда он замолчал и поцеловал его, вложив накопившиеся во мне заботу и любовь. Поцелуй был нежным и чувственным, но с привкусом горечи и боли, которые я стремился перенять на себя, чтобы хоть немного облегчить бремя вины Исмаэля.

Уложив любимого на кровать, я быстро разделся, стянул футболку и джинсы с братика и опустился рядом. Мы не спешили, наши движения были словно в замедленной съёмке. В отличие от последних проведённых вместе дней, мы не стремились забыться в сексе. Вместо этого мы искали в нём спасительное утешение, оживляли наши чувства, сливались душами.

Исмаэль

Немного восстановив сбившееся дыхание, Валера поднялся и направился в душ, а я так и остался лежать на кровати, пытаясь привести в порядок спутанные мысли. Последние недели, после нашего с братом разрыва, прошли для меня практически незаметно, в пьяном бреду. Я даже толком не помню, как оказался в Майами. И всё время пытался заглушить боль от потери любимого человека, заглядывая в бутылку. Мне казалось, нет... Я надеялся, что со временем эта боль утихнет, и жить станет немного легче. Или я смирюсь, в конце концов. Но шли дни, недели, а я всё больше опускался на дно.

И снова Валерочка сумел вытащить меня из пугающей чёрной бездны, в которую я скатился за время нашего разрыва. Как он оказался тут? Почувствовал ли мою боль на расстоянии? Сам ли не сумел справиться со своими эмоциями? Нуждался ли во мне так же, как я в нём? Я не знал ответа ни на один из этих вопросов, но мне и не важны были причины, по которым брат вернулся. Главное, что он здесь, рядом, со мной и всё ещё любит меня.

- Не собираешься в душ? – спросил Валера, вернувшись в комнату.

- Надо, но не хочется, - лениво потянувшись, ответил я.

- Плевать, что не хочется. Поднимай свой зад и тащи его в ванную. Тебе явно не помешает немного привести себя в порядок.

- ОК, - ответил я и неторопливо сполз с кровати. Медленно переставляя ноги, я прошёл мимо братца и, сделав вдох, чуть не зарычал от возбуждения, вновь накатившего на меня. О, этот запах! Когда-нибудь я свихнусь от этого...

- Почему ты приехал? – совершенно неожиданно даже для самого себя поинтересовался я.

- Скажем так, - протянул Валера. – Один твой друг был немного обеспокоен твоим состоянием.

- Алек?

- Он самый.

- Надо будет не забыть поблагодарить его, - пробормотал я, входя в ванную комнату и закрывая за собой дверь.

- Только его? – донеслось из комнаты наигранно обиженное замечание.

Я снова приоткрыл дверь и глянул на братца, стоявшего посреди комнаты с видом ребёнка, которому не купили конфету.

- Тебя я уже начал благодарить. И продолжу, как только приведу себя в божеский вид.

В ответ Валерка хмыкнул и что-то проворчал, а я засмеялся. Впервые за последние недели.

Стоя под прохладными струями воды, я размышлял о том, как долго мне удавалось бы держаться на плаву и не сойти с ума или окончательно не спиться? Ведь уже на следующий день после отъезда Валеры мне хотелось бросить всё и помчаться следом за ним. В какой-то момент я даже готов был вызвать такси, чтобы ехать в аэропорт, но в последний момент сбросил вызов, разбил вдребезги телефон, чтобы не было соблазна, и напился до бесчувствия.

Смутно помню, как Джейн рассказывала новости про Сэта перед самой поездкой в Майами. Парню поставили диагноз «эротомания на фоне маниакально-депрессивного психоза» и его родители тут же озаботились переводом парня в одну из клиник северо-запада России, специализирующуюся на лечении таких заболеваний именно у подростков. Мне так и не удалось повидать мальчишку, что ещё больше погрузило меня в депрессию. Ну а дальше всё как в тумане. Переезд в Майами, работа в клубе по ночам, после которой я напивался так, что едва удавалось хоть немного прийти в себя к следующему выступлению, и абсолютная пустота в душе, зияющая дыра, поглощающая все чувства и эмоции. Мне и самому впору было отправляться к психиатру, вот только я не осознавал этого до сегодняшнего дня, пока брат не лишил меня привычной дозы алкоголя.

Зато приезд парня и последовавший за этим секс привели меня в чувство, и теперь я мог мыслить более или менее связно, осознавая, какую ошибку едва не совершил, собственноручно оттолкнув Валеру. Ведь этим я вырвал бы несколько лет своей жизни, несколько самых счастливых лет. Только благодаря своей любви к братику у меня были силы выживать, стремиться к лучшей жизни, мечтать.

Вернувшись в комнату, я застал брательника с телефоном в руке, словно он только что завершил разговор или же напротив никак не мог решиться позвонить.

- Всё в порядке? – спросил я, не особо надеясь на ответ, потому как и вопрос был скорее риторическим.

- Да, всё хорошо, - пробормотал Валера и отложил телефон на тумбочку возле кровати. – Во сколько у вас выступление?

- Через пару часов, - удивлённо ответил я, внезапно осознав, что совершенно не заметил, как пролетел день. Позднее пробуждение, долгие ласки, завершившиеся безумным сексом двух до одури соскучившихся друг по другу парней. В итоге за окном уже сгущались сумерки.

Валера

Я наблюдал за Исмаэлем, подключавшим гитару, и понимал, что он ожил. Лишь теперь он начал оттаивать после случившегося с Сэтом. И всё это благодаря мне. Вот только как мне быть теперь, когда я сам загнал себя в ловушку? Осознание того, что я нахожусь между двух огней, сводило меня с ума. С одной стороны Исмаэль, которого я люблю, даже сильнее чем прежде. С другой стороны Белла, которая сейчас за тысячи миль от меня, но несмотря на это я продолжаю думать о ней. И при этом не могу утверждать, что с девушкой меня связывает исключительно секс, при помощи которого я пытался забыть брата. Нет. Всё не так. Мне нравилось быть с Беллой. Она очень интересная и неоднозначная личность. Открытая и искренняя, не замкнувшаяся, напрямую столкнувшись с человеческой подлостью. И тут я со своими тайнами и секретами. Я знал, что не смогу быть с ней, потому что чувство к моему брату Исмаэлю для меня важнее всего остального в этом мире. Но я так же знал, что правда сломает девушку. Она едва отошла от предательства её бывшего. Если и я сейчас поступлю с ней так же, то неизвестно, чем это обернётся для неё. Но и продолжать лгать обоим я не могу. Я ощущал себя лгуном и предателем. И мне было чертовски сложно сейчас делать вид, что ничего не произошло.

Я ожидал звонка от Беллы, но когда телефон ожил, разразившись пронзительным звонком, вздрогнул от накатившего страха, что Исмаэль окажется рядом и случайно увидит, кто мне звонит. А потому я схватил со стола телефон и выскочил из клуба на улицу.

- Алло, - бросил я, приняв вызов.

- Привет, - промурлыкал знакомый голосок.

- Ты уже добралась до отца?

- Да, папа встретил меня в, так что мне не пришлось брать в аренду машину. Ты же знаешь, как я не люблю ездить за рулём.

Я улыбнулся, вспомнив насмерть перепуганную бледную Изабеллу, когда она согласилась на моё предложение повести «вольво». Но даже несмотря на боязнь перед дорогой, она не сдалась, а упорно довела начатое до конца, спокойно вздохнув лишь тогда, когда припарковалась перед зданием общежития. Только после этого она призналась, что хоть и получила водительское удостоверение, но так и не смогла перебороть свою фобию.

- Уже устроилась? – поинтересовался я, переводя разговор на другую тему.

- Да, папа всё это время держал мою комнату наготове, надеясь, что когда-нибудь я всё же приеду. И знаешь, она хоть и маленькая, но такая уютная. Мне хорошо здесь, спокойно.

- Я рад за тебя, - улыбнувшись, проговорил я.

- Спасибо, Валера.

- За что?

- За то, что поддержал меня. Если бы не ты, не знаю, приехала бы я к отцу или нет. Не уверена, что решилась бы пойти против матери.

И хотя я не считал свою заслугу столь большой, чтобы она удостаивалась благодарности, не стал спорить с Беллой.

- Вот только я за тобой скучаю, - прошептала девушка. – Если бы ты был здесь, я чувствовала бы себя абсолютно счастливой.

- Но... я не могу... - пробормотал, заикаясь, я.

- Знаю, - ответила Белла. – Потому и стараюсь не раскисать. Может, ты всё же приедешь? Не сейчас, позже, когда всё уладишь.

- Возможно, - пространно произнёс я. – Возможно...

Ещё несколько минут мы поговорили, Изабелла рассказала про встречу с отцом, первую за много лет. О том, как её воспоминания оживали, когда она ехала в машине отца через город к его дому. А потом до меня донёсся голос её папы, отец звал Беллу на ужин в своё любимое кафе. Попрощавшись, я ещё немного постоял на берегу, наслаждаясь лёгким бризом и шумом волн, накатывавших на прохладный песок. И лишь почувствовав, что немного успокоился, вернулся в клуб.

Не бойтесь раскаяться и просить прощения. Иначе, к тому времени, как вы решитесь на это, может быть уже слишком поздно...

В руинах старого разрушенного храма
Он долго бродил среди древних камней,
Он спрятался здесь, убегая от срама,
Последовав зову гордыни своей.

Под волнами ветра трава колосилась,
И тени тянулись от мрачных руин.
Он шёл, не спеша, его сердце не билось,
Теперь он был смерти своей властелин.

Колышется громко прожжённое знамя,
И грома раскаты слышны за холмом.
Пришёл я проститься, раскаявшись, с вами,
Пришёл я покаяться, в свой родной дом.

Покоятся рядом косые ступени,
Когда-то играл я на них вместе с братом,
А ныне на землю упал на колени,
В слезах, упиваясь травы ароматом.

Когда я обрёл, наконец-то свободу,
Я долго просился на борт каравелл.
Хотел я вернуться к родному народу,
Героем, которым я стать не сумел.

Я многие вынес за верность мученья,
И несколько раз был готов умереть.
Тогда предпочёл старым предков ученьям
Я путь тёмной силы – проклятую плеть.

Теперь мне дан дар; вечно юный и сильный,
Я в гневе неистовом долго сгорал.
И разум мой слушал лишь шёпот могильный.
От рук моих брат мой родной умирал.

В огне слепой ярости, пьяный от страсти
Врагов я сметал и друзей убивал.
Тогда-то и предал я вас, мои братья,
И сам же огню эту землю предал.

Когда-то звезда меня злая пленила,
И предал я всё, и предал я всех.
И то, что любил - бросил в пасть я горнила,
Вкушая дурманящий сладкий успех.

За жизнь свою много узнал я разврата,
Когда же пришёл мне опомниться миг,
Я понял, как тяжки и горьки утраты,
Пусть телом я молод, но в сердце старик.

Душа моя юной трепещущей птицей
Противную совесть во мне пробуждает.
Я рад бы навеки был с нею проститься,
Она мне одна жить на свете мешает.

Я помню, как в детстве на этой поляне
Мы войнами света себя представляли,
Как нам улыбались простые селяне,
Которые в храме богов прославляли.

Когда-то здесь площадь была, музыканты
На праздниках в бубны и флейты играли.
У лавки громоздкий обоз с провиантом,
Но годы и ветры здесь всё постирали.

И времени всё поглотила пучина.
Осталась в траве лишь камней полоса.
Развалины только покоятся чинно,
И шепчутся в тёмной ночи голоса.

Здесь в землю ушла мне знакомая дверца,
Я тут навсегда схороню свою душу.
Здесь дом мой, куда так зовёт моё сердце.
Могильный покой его клятвой нарушу...

Клянусь, что когда-нибудь в битве заветной
Найдёт мою шею сияющий меч,
И это послужит мне карой ответной,
И голову срубит с моих гордых плеч!

Сюда в робком страхе я так долго шёл,
Стыдясь своей горькой и тяжкой вины.
Придя же на место, что здесь я нашёл:
Одни только камни, руины, холмы.