Баратрии мессы

Поэма / Читателей: 10

Инфо

ПОЭМА

Покойны жертвы геноцида,
Психея жрёт помои с изувера рук.
Тяжки догмы страстоносца,
Душу расчленил суровый труп...
Жил гонец на свете убиенный,
Общался он с живыми, как всегда.
Не разделил однажды люд его прискорбной веры.
Он потерял связь с миром. Навсегда...
Стал изгоем синий всадник
Среди кровоточАщих туш...
Увековеченный изгнанник-
Он собирает горечь душ...
Встретился однажды странник
С мыслителем,
Который стал его обителем.
Рефлексии творили вместе,
Не спорили на ровном месте.
Мыслитель даром обладал:
Умел перерождать ложь в правду,
Жрать лишь гниль и жить в асбесте.
Выродок и страхоидол.
Глянь: кровопиющий ирод.
Всадник верил в добродетель,
Он Богов не забывал.
Поведал хронику однажды
Мыслитель другу своему.
Про то, как прокляли не дважды,
И это нравилось ему.
Первый раз- с соседом перепалка,
Второй- от друга убежал,
Четвертый- деспотическая бранка,
Седьмой- садистское мытарство.
Так бы долго он перечислял...
Но, друг его, всадник,
Не видел измены
Любой, из существенных жизненных круч.
Он зрел лишь лобзания с осатанелой,
Незримой рабой,
Жизнь сосущей из душ.
Не заметил однажды роковой он измены,
Когда шли они в бедственный длительный путь...
В одну минуту всадник жаждал
Узнать, какой его конец.
Мыслитель знать не мог,
Соврал лишь только,
Что умрет он с тысячей овец.
Предвестником бури стала их ссора,
Взрывом гиены огня промелькнув.
Заспорили братья о плоде незрелом,
Который мыслитель подкинул, смекнув.
Хотел лишь заняться в дороге он делом,
Чтоб день пробатрачить быстрей и уснуть.
Его попутчик, синий всадник,
На провокации не шёл.
Что же сказал ему мыслитель?
“Я в людях брата не нашёл.“
Всадник верил в добродетель...
Вдруг, небосвод заполонили трупы!
С грохотом низвергнувшись,
Раскололи грунт!
Зарокотали иерихонские трубы!
Все ветра утонули в пыли.
Гонец проронил:
“Глянь, мытари лезут с земли.“
Едва ли открыв свои сгнившие зенки,
Батраки накрыли друзей пеленой.
Один говорил:
“Смотри, он в людях брата не нашел,
И, жил, копив себе на ужин;
А этот? Вряд ли он кому-то нужен...
Хорошей верой он от мира отделён.“
Мыслитель начал гневно рушить:
“Твоя душа, как лярва, шита!
Ты- запорошенная гнида!“
Армагеддон средь мертвых и живых
Разливался, как по полю битум.
Воевали други средь чёрных мостовых,
С мытарями дрались на отмщенье.
Мыслителю хотелось ореол-
Он пошёл на клятвопреступленье.
Сорвал мышленья золотой канон.
Хотел угробить всадника ударом неживых,
Сослать его под каменные нарты...
Квинтэссенции раздался мощный взрыв!
Батраки стихли. Выродились люди.
Стали расходиться от вредоносной чакры.
Уставший выполз всадник.
Последний, измазанный кровью с кишок,
Вылез мыслитель- проткнул его бок...
Упал гонец с кровоточАщей раной.
Артель смотрел и неумело
Утешал его на поле бранном...
Всадник взмыл на руку смело
И крикнул:
«Расчлените изувера!-
Утекает моя вера…»
Стояло толпище батраков,
Уставших от рабочих дней.
Готовы ирода посватать
С несчётным множеством смертей.
Топор вознёсся над главою
Мыслителя с психеей мрака.
Он закричал: “Ну пожалей!“
Батрак ответил:
“Плачь палач слезой Тантала!“
И голова его упала…
Кровавой радугой на мёртво-чёрном небе
Разлилась река из тысячи смертей...
Желчным даром наделённый,
Проклятиями закалённый-
Отбросом пал мыслитель в капище теней...
Багровым пламенем сожгутся рудименты!
В ордалии кричит изъеденная падаль!
Люцифер оценил баратрии мессы,
Твою душу сожрал перколятор танталов...
27.06.14