8х8

ЛИЦЕМЕРИЕ РЫБЫ (22.01.2011 — 17.03.2011) / Читателей: 16

Инфо

У этого хода достаточно утончённости
спасающегося от погони предмета.
Человек разыгрывает гамбит обречённости
в холоде дедовского кабинета.
Эндшпиль сумрачен и неоднозначен;
ищи решения задачи.
Ищи, пока не найдешь,
и ничего не жалко.
Во Фландрии, где туманы и дождь,
художники пишут ярко.
Яркость приятно пахнет;
молчание сумасшедших шахмат.
Вещи ревнивы и нерадушны.
Молчание – слишком тяжёлая мука.
Из тела вытряхивает душу
киловатт звука.
Сигарета докурена; разжигаешь другую.
Игра вслепую.
Стоишь на льду. Скользко, нет упора.
Шаги не оставляют следов.
Чёрными квадратами боли дерут горло
бедные родственники настоящих слов.
Голые фигуры – мечта эротомана;
это — похлопывание по карману.
Трудно, трудно спрятать вещь.
Телу не уместиться в такси.
В защите нельзя позволить брешь
и взгляда нельзя отвести.
Мозг воплощает дебют Турати
в клетках столовой скатерти.
Комнату холодит молчание пианино.
Безвольная ртуть падает всё ниже.
Представляя человека, представляешь спину
и шахматное кафе в Париже.
Равнодушие и изощренность этюда;
хочется убежать отсюда.
Ты знаешь – больше такого не будет.
То, что казалось чередой полос,
стало мельканием. Чужие люди
читают манускрипты и ищут звёзд.
Больше не веришь в надёжность вещей;
не веришь вообще.
Любая музыка – сублимация секса.
Сквозь пар котельной светит луна.
Неуловимая мелодия текста.
Фигура на доске – одна.
Всё кончится неумолимо быстро;
счастье фаталиста.

Живи, разыгрывай свой буллит.
Живи, пока ничего не болит.
Ключ найден, цель атаки ясна.
Партия приобретает смысл.
Разрушение жизненного сна;
сюрреализм.
Липа на озарённом скате ходом коня
берёт телеграфный столб;
внимательно посмотри на меня –
Правитель мёртв.

_
18.02.2011.