“Перлы“

Шёпот, робкое дыханье... / Читателей: 14

Инфо

До мудрых мыслей сам не доберусь,
А истины светил довольно пресны.
Н а д  в ы м ы с л о м  с л е з а м и  о б о л ь ю с ь,
От “перлов“ трепачей – от смеха тресну.
                ***

Из телепрограммы “АВТОПАТРУЛЬ“ (Владивосток):

1. Водитель был нетрезв, что сказалось на его глазомерном органе.
2. Перила оказались настолько ветхими, что не смогли сыграть роль тормозного отбойника.
3. Тело очень податливо под пистолетом типа ПМ.
4. Эту тропинку народ признал более удобной, чем остальные места общего пользования.
5. Вот осколок очков и другие, менее познавательные предметы.
6. Вот они лежат, аккуратно блестящие пули.
7. Погода нас совсем не балует своей прекрасностью.
8. Всё цело. Разве что початая бутылка водки, усугубить которую не успели.
9. Дорога возвращалась в состояние перманентной чреватости автокатастроф.
10. Опыт непрекращающейся жизни подсказывает: любой поворот может стать жизненно переломным изгибом судьбы.
11. Но звери не расходились. Алчущие клыки и плотоядно щелкающие клювья жаждали продолжения банкета.
12. Эффект яйца о камень оказался на лице.
13. Может, тополь ещё раз сыграет посмертную роль амортизатора?
14. С машиной, ставшей консервной банкой, и поступать пришлось, как с консервной банкой, то есть, взрезать, вскрывать и взламывать.
15. Туда, куда взрослому без вазелина делать нечего.
16. Только вот попки, засевшие в кабинетах, будут покрепче, и просто так, с высоты бытового ремня, до них вряд ли дотянешься.
17. Он её догнал и сотворил с ней то, что иногда нужно творить с женщинами, а именно сдал милиции.
18. Причём раздавили не благородным танком, а мусоровозом.
19. После удара о решётку машина потеряла ориентацию и потенцию.
20. Закон термодинамики суров: под давлением всё ухудшается.
21. Столб согнулся неумелой буквой. Но грамматика происшествия обернулась печалью для водителя.
22. Столб был столбом в самом прямом, самом кошмарном смысле этого слова.
23. Водитель выражал сомнение в непорочности предков окружающих по материнской линии.
24. Врачам стало ясно: это конец. А конец мы не лечим.