Музыкант
Читателей: 11
Инфо

В подъезде играла валторна,
Не радуя жителям слух,
Та музыка пела задорно,
Лишь только для тел сонных мух.

Без нот опьяняющей лиры,
Измучены дерзкой игрой,
Жильца из девятой квартиры,
Соседи той мрачной порой.

На радость пришла им едва ли,
Жжет осень, листвою смеясь,
И целыми днями стучали,
В ту дверь люди шумно толпясь.

Звонок оборвался, охрипнув,
Разбив голос звонкий о пол,
Мигрень, дикой птицею вскрикнув,
Кипела котлом жгучих смол.

Но не было людям ответа,
Лишь только убийственных нот,
Утопие в разуме света,
Без всякой надежды на брод.

Вот слесарь, монтер, участковый,
Людей в белом ровная стать,
Достал музыкант бестолковый,
Дверь нужно сегодня ломать.

«Ломай..»- тихо пискнул от боли,
В плече, сдал милиционер,
И крепкого жима по воле,
Лом вырвал замок без манер.

У зеркала тумба в прихожей,
Увядший букет алых роз,
Гусиной взыграв резко кожей,
Сквозняк, вонью, врезался в нос.

Зашли только.., тихо, ни ноты,
Как будто всегда был покой,
В потугах проснувшейся рвоты,
Лицо, прикрывая рукой.

В неприбранной, пыльной гостиной,
Резной приоткрытый ларец,
Обвитый веревкою длинной,
Висит над паркетом мертвец.

На кресле лежала валторна,
Перо у резного ларца,
Его, обнимая покорно,
Два золотом слились кольца.

«Покойнику больше недели,
Вот странно.. сложение губ,
И будто остыть не успели,.»-
Сказал доктор, трогая труп.

За комнатой комната, жутко,
Лишь пыль, паутина в тиши,
Как будто здесь дьявола шутка,
Нигде не единой души.

И ноги болтаются низко,
Качаясь под стихший набат,
А, в пальцах зажата записка,
Лист коей покойником смят.

Записку достали, не маясь,
Те стылые пальцы разжав,
Вопросом немым задаваясь,
Всех тайн, не дописанных глав.

Лист молвил ветвистой строкою,
Сказанье последних минут,
Написанных твердой рукою,
В преддверье тех траурных пут:

«Любила ты скрипок секреты,
Оркестра заманчивый шум,
А, я вот осилил лишь это,
Без шепота сказочных струн.

Ушла от бездарности, что же,
К талантам прощу вечный блуд,
Хоть это, но я могу тоже,
Тебе я сыграю этюд.

Пусть будет он долог, сумею,
В семь дней о любви вторить май,
Вот только просить я посмею,
На скрипке мне после сыграй.

Чтоб так же, как тем поцелуем,
Остывшим давно на устах,
Был музыкой, той, я балуем,
В твоих перламутровых снах…»

Труп сняли, виток клейкой ленты,
Косяк опечатан дверей,
Под траурные аплодисменты,
То дело закрыли скорей.

Лишь в сводках мелькнуло, как птица,
На дальнем большом маяке,
Повесилась странно девица,
С запиской и скрипкой в руке.