Из романа в стихах о Лермонтове Русский Гений

Из изданных книг / Религиозная лирика / Читателей: 33

Инфо

Глава десятая

1

Над ним она стояла у ограды… без горьких слёз, без стонов и мольбы. На дне могилы – прах её услады, последний дар безжалостной Судьбы. «Зачем? За что?» – она не вопрошала. Стояла молча, спрятав долу взгляд. Нательный крестик в кулаке зажала. Воистину скорбящие молчат…
Одна стояла бабушка поэта. Исчез весь мир, как облако вдали. Убили внука в Пятигорске где-то,  и прах его в Тарханы привезли.
«Любовь есть Бог. Меня Господь покинул. И смотрит бездна, жадностью горя. Всемилосердный боль мою отринул, и родилась, и мучилась я зря!».
«Бабуля! Мысли! Это Дух Лукавый!», – она как будто увидала вновь, как Михаил ей шепчет: – «Боже правый! Всё пахнет ложью, только не Любовь!».
В минуту ту, ему противореча, она, поморщив лоб, произнесла:
– Была напрасной ваша с Варей встреча! Она тебя дождаться не смогла…
Его ресницы, чёрные, густые, сомкнулись на мгновенье. А потом он ей ответил:
– Радости земные не каждый мирный посещают дом. Я видел Варю. Сильно исхудала. Лишилась прежней чудной красоты. И даже улыбаться перестала. Она страдает… Все её черты о тайной муке ясно повествуют. Печально было на неё смотреть. К такому псевдосчастью не ревнуют, а раньше мне хотелось… умереть! Была как выстрел мысль «она не любит меня нисколько!». Боль была страшна. Но не дела, сердца Всевышний судит, Ему известна ложная вина!
– Ты, как философ, Миша, рассуждаешь.
– Поверь мне, я по-прежнему любим! А что ты, моя бабушка, читаешь? – спросил он вдруг. – Да это же «Вадим»!? И рукопись отлично сохранилась. Давно написан этот мой роман. Закончить, жаль, его не получилось…
И он присел устало на диван.
– Читаю я и «Демона».
– Поэму? Какие впечатления, скажи!
– Затронул ты сомнительную тему.
– А как тебе поэма «Бастунджи»?
– Давай сначала «Демона» обсудим?
– Ну, хорошо. Я слушаю. Итак?
– Мы о сюжете говорить не будем. Зачем ты светом разукрасил мрак?
Он удивился:
– Демон-соблазнитель – не чёрт с рогами и большим хвостом. Он многоликий, он же искуситель! И полон страсти неземной притом. Знаток тщеславья и иных пороков, он впрыскивает в душу сладкий яд. Смутить он может и святых пророков, коль и на их умы направит взгляд. А девушка – невинное созданье, умеет верить клятвам и мольбам. Он мощный Дух, частица мирозданья, который бросил вызов Небесам!
– Два разных мира: женщина – мужчина, палач и жертва. В этом, что ли, суть?
– Любви взаимной жажда – не причина! А в том, что через правду к Богу путь!
– Но Демон твой не женщина.
– И что же?
– Не старца соблазняет.
– Так и есть! На похоть соблазненье не похоже… Он жизни похищает, а не честь! Не просто оскверняет Дух Нечистый, он сеет смерть дыханием своим. Его Противник – Дух Святой и Чистый, опять победу одержал над ним…
– Нечистой силы прибыло, – сказали о замысле поэмы при Дворе, – о Люцифере мы уже читали, был Мефистофель, Вельзевул… Тебе такое осужденье не обидно? Тебя ведь русским демоном зовут!
Он засмеялся:
– Коль слепцу не видно, ему и зрячий не поможет тут! Одоевский спросил меня: «Скажите, с кого писали Демона?». – «С себя», – ответил я шутливо. – «Но простите! Вы не такой! Вы любите, любя, не с ненавистью скрытой». – «Князь, поверьте, я хуже этой мрачности стократ! Умерьте удивление, умерьте, ведь сам же я ни в чём не виноват!».
И Михаил до слёз расхохотался:
– Глупцов глупее лишь Искариот! Им автор-стихотворец показался слугою Тьмы. Прекрасный анекдот!


2

Дух Заблужденья, он же Дух Лукавый, всегда готов посеять ложь свою… Сердца людские кормит он отравой, участвует в невидимом бою… Гордыня, Зависть, Ненависть и Злоба рождаются от дьявольской еды. Цена лукавству – это крышка гроба, простой итог неузнанной беды.
Сказал Господь: «Ты, Человек, свободен!». А Сатана добавил: «… должен быть». И мыслит человек: «Я неугоден,  придётся чем-то волю заслужить!». Он входит в мир, пылая заблужденьем, в бездонную ныряет западню. С каким-то гордым самоотреченьем себя толкает к адскому огню… Блуждает он, рождённый Духом Света, и спрашивает: «Что такое Свет?». Не слышит и не чувствует ответа, насмешку принимает за совет. Взывает к Богу он, не доверяя Святому милосердию Его. Не видит Неба, на него взирая, в пылу греха – сомненья своего! Считает он: «Господь меня не любит! Отвергнут я, и, значит, виноват! И, значит, Бог-Отец меня осудит, накажет и отправит душу в ад». Обида и отчаянье рисуют в уме картины страшного суда, а демоны и бесы торжествуют – Ум у людей испорчен навсегда! Борьба Добра и Зла до Человека велась на разных планах Бытия. И каждый новый год земного века – война, война! Но Высший Судия ещё Любовью Истинной зовётся. Любовью невозможно погубить! Любовью человечество спасётся, ведь вечную Любовь нельзя убить!
Она как Самость всюду существует: в надзвёздном мире и во всех мирах. Души касаясь, трепетно врачует и прогоняет из сознанья страх. Все беды, преступленья, злодеянья приходят от утраты связи с Ней. У Ненависти мало обаянья, а ненависть к себе – всего страшней. Кто ненавидит, тот и не прощает, и жалости не знает никакой. Кто ненавидит, тот и убивает, чужою или собственной рукой.
Васильчиков, Мартынов, Глебов... стали убийцами по воле тёмных сил… Они таились, притворялись, ждали,  пока Поэт свой дар в себе носил, пока писал украдкой после боя, пока трудился втайне по ночам, пока терпел лишения изгоя и подчинялся воинским чинам. Не в роскоши его рождались книги, в траншеях и в ущельях, при луне! И были как тяжёлые вериги погоны офицера на войне.
«Я весь хочу уйти в литературу! Я понял, для чего я был рождён! Но поздно распознал свою натуру, – писал он. – Буду ль, бабушка, прощён? За то, что я стрелял в тела живые, простит ли Бог? Молюсь Ему, скорбя. Не плачут ли Угодники Святые в безлюдной церкви, слушая меня?».
Кавказ! Кавказ! Тебя завоевали, но и поныне ты как будто чужд! Людей хороших много потеряли! А для чего? Каких великих нужд? Тогда защиты Грузия просила, терзали все, несчастную, её. Тогда Чечня в Россию не входила, а нынче воевали за неё… Славяне парни навсегда остались лежать в горах, отцами им не стать. Они за Русь, за Родину сражались, чтоб под Москвой опять не воевать! Полита кровью целостность России! Который год страну терзает ад! Во имя тайной миссии Мессии последний русский не умрёт солдат!
Гордитесь, боевые офицеры! Ведь вы, суровый выполнив приказ, свершили подвиг настоящей веры, в который раз, уже в который раз!
И как сказал погибший пехотинец: «Здесь тоже наша русская земля!! Живёт ли здесь ингуш или даргинец… Здесь воевали Лермонтов и я!!!».