Блюз ночного причала

Миниатюра / Читателей: 19

Инфо

Чтобы кого-то любить, не обязательно быть живым.
      Я снова чувствую на себе твои руки – чуть шероховатые от мороза, но всё еще нежные, ласковые. Ты ластишься, как котенок, согреваешь дыханием моё тело, стараясь не задеть старый шрам-царапину на коже – напоминание о твоей беспечности. Наверное, это могло бы показаться странным: ты только что с улицы и всё еще дрожишь от холода. Ничего. Я знаю, как помочь. Едва заметно всхлипываю и тут же замолкаю, слыша твой смех. Пальцы покрыты мозолями, и каждое их прикосновение вызывает волну вибрации, находит свой отзвук во мне.
      Когда-то, когда ты впервые взял меня, долго качал на руках, не решаясь на большее. Тогда мы были едва знакомы, но казалось, что между нами всегда существовала некая нить. Эта ниточка тянулась черными узорами, скрипичными ключами и встречными диезами через всю нашу историю. Я помню, с каким трепетом ощущала твои первые неопытные щипки, с нетерпением ждала касания ребра ладони на своей трепещущей груди, как раз там, где крепче всего натянуты струны.
      Каждый раз - разный ритм, громкие или тихие крики – сперва твой голос, затем моя кода. Так случалось раз за разом. Были взлеты, хотелось продолжать петь, несмотря ни на что; иногда были и сбои. Ты в отчаянье отталкивал меня, зажимал уши, словно своими словами я причиняла невыносимую боль, а по тускло освещенной комнате летели белые хлопья нотной тетради. Ты всегда любил играть мной в полумраке…
      Я вспоминаю это раз за разом. А ты всё гладишь и гладишь израненную кожу. Мое тело – несовершенный идеал. Плавные изгибы перетекают в острый обломок, я вся испещрена мелкими царапинами. Кажется, еще немного – и просто тресну, не выдержав очередного фортиссимо. Ты молчишь, но я-то уж знаю, как дорога тебе. Поэтому, будь покоен, я выдержу.
      Вокруг практически ничего не видно. Я даже не могу описать твоего лица. Только пальцы. Я чувствую их каждой клеточкой своего тела. Длинные, ловкие, они снова исполняют на мне «Блюз ночного причала». Сидя на твоих коленях, я расслабленно приваливаюсь к тонкой оболочке, разделяющей меня и звонко бьющееся сердце. Чуть морщусь, когда ты задеваешь особо чувствительную струну, и понимаю, что твоя левая рука перемещается с макушки, где лежала ранее, на спину, легко поглаживая в успокоительном жесте.
      Мелодия затихает, приобретает истинно ночной оттенок. Еще несколько тактов, и последний аккорд моего стона огласит комнату. Ты не скрываешь своего счастья, а я просто не имею права сдерживать своё. Делаешь последний рывок! Ну же! Под твоими руками плавится моя жизнь, переливаются ручейки, горит золотая зоря, так быстрее же! Не останавливайся, прошу!
      Крещендо! Внезапная пауза, и… звучит прощальный ми мажор.
***

      В комнате, освещенной единственной тусклой лампой, тяжело дышит человек. На его лице выражение безграничного счастья, а руки всё еще легко сжимают струны старенькой бандуры – его верного, любимого средства от холода – физического и душевного.
      Воздух еще дрожит от музыки, точно так же сейчас дрожал бы его голос. Но человек молчит. Просто боится испортить волшебство момента. Чувства смешиваются в один горячий коктейль, уже быстро заполняющий сосуды, и – Как странно! – все они держатся на медных привязях поверх деревянного грифа.
      Он – человек. Ему это не чуждо. Он способен любить.
      Только вот кто сказал, что, чтобы любить, обязательно быть живым?..