Малая Медведица ,1

Читателей: 94

Инфо

Они не побыли у Сашки и часа. Как только Мара вошла, Пакс не сводил с неё взгляда. Его стальной прищур следовал за ней, повторял все её перемещения по комнате, в которую в тот вечер набилось довольно много народу. По обыкновению, стоял галдёж, разливали, дымили, из рук в руки переходила гитара, хозяйка с ужасом глядела, как в минуту исчезают ломти хлеба и брусочки часто порезанного плавленного сырка. Сашка вогнал нож в крышку консервированной тушенки - их единственный припас, из которого Лана рассчитывала сварить кастрюлю супа, чтобы оставить Сашке на те дни, пока она будет в отъезде.
Пакс вспомнил, что принёс друзьям две банки из пайка, они оставались в карманах его шинели.
Он поманил Лану в прихожую, водрузил на её ладони два жестяных цилиндра, Лана поставила их вглубь холодной печи, прикрыла заслонкой.
Чуть не расплакалась: - Спасибо, Пакс.
Мужчина обнял хрупкую, как веточка, Лану. Сашка, конечно, не добытчик и не защитник. Так и будут жить впроголодь. Ему было жаль друга, но Сашка и хоть какая-нибудь служба,даже не самый строгий распорядок дня и подчинение какому-никакому начальству не монтировались.
- Лана, а кто эта девочка,с которой ты пришла? - затушёвывая в голосе заинтересованность, спросил Пакс.- С факультета?
- Нет, Мара не поступила. Уже третья попытка. Валят на последнем экзамене, говорят, телега на неё в деканате.
- Почему же сразу не срезают? Зачем надежду давать? - вслух удивился Пакс. - А по разговору, умненькая.
- Умненькая, но не умеет фитиль прикрутить. Тут не промолчит, здесь глазки не потупит. Неблагонадёжная, по меркам факультета. Ну ты же знаешь.
Пакс знал. Они сами с Сашкой побывали под угрозой отчисления. Некоторые мысли лучше держать при себе. И знать, с кем пить. Не нарваться на стукачка.
Теперь, когда он надел погоны, Пакс стал осмотрительней.
- Она местная?
-Нет.
- А что домой не едет, абитура когда ещё закончилась, ноябрь на дворе. Или устроилась куда-то?
- Уже уволили. Ну, и из общаги попёрли. У студентов знакомых ночует.
- Не студенток? - уточнил Пакс.
- Да как придётся.
- Ты ночевать её привела?
- Поживёт у нас, - кивнула Лана на чемодан в углу прихожей.
- Понятно, - протянул Пакс, хотя ничего ему было не понятно: предположения о природе её знакомств были самые неприятные, мужчина не хотел выглядеть дураком при случайной встрече с кем-нибудь из факультетских, но в то же время его подмывало увести девчонку к себе. Это привязавшееся желание сбивало его с толку: девчонка была ну совсем не в его вкусе. Как говорили, не его типаж.
Какая-то порывистая, с дерзким взглядом, смуглая, невысокая.
Ничего общего с его студенческими увлечениями. Паксу всегда завидовали однокурсники: у него сменялись высокие фемины, голубоглазые, с пшеничными волосами “до попы“, с округлыми бедрами, с плавностью в движениях. Ничего этого не было в новой знакомой, которую он сегодня случайно застал у друзей.
Когда Пакс отворил тяжёлую неподатливую дверь в прокуренную комнату, пропуская Лану, он ещё не знал, что протискиваясь к окну, где на подоконнике оставил недопитый стакан, коснётся Мары, как бы невзначай, и ощутит электрический разряд. Наверное, кофточка у девчонки синтетическая. Пакс круто развернётся, выудит Мару из этого столпотворения на тесном пятачке между столом и топчаном и увлечёт в прихожую.
- Твоё пальто?
Она кивнёт, он поможет одеться, и вместе они выпадут в зябкую ночь и поскрипывая сухим снежком, побегут на трамвайную остановку.
Так просто, всего два будничных слова, не то что “люблю“ -  даже “хочу“ не сказал. Через час они были в его квартире. Ну, как в его? Повесили верхнюю одежду на крючки в общем коридоре, затем он дважды повернул ключ в замочной скважине,толкнул дверь в действительно свою комнату, и они споткнулись о край тахты.
...
Утром, сияя гладко выбритыми щеками и подбородком, расправляя ремни белой портупеи, Пакс наскоро инструктировал сонную Мару, что в кухонном шкафчике можно брать - его полки две верхние, так договорились с соседями, он ведь рослый.
Пакс навис над Марой, оперевшись руками о тахту, запечатлел влажный поцелуй на её обветренных губах, бросил: “До вечера, постараюсь пораньше“ и затворил за собой дверь. Мара услышала отдалённый шум лифта, повернулась на бок, сунула обе ладошки под голову и провалилась в сон.
Сашке открыл сосед.
- Вставай, мать, третий час уже, - стянул с Мары одеяло визитёр, которого она не ожидала увидеть.
Обращение было странным, учитывая, что с Ланой-то они знакомы два года, а вот Сашку она увидела только вчера.
- Поехали!
- Куда? А Пакс? Мы его не дождёмся? - никак не могла взять в толк Мара, наверное, мозги спросонья не включились.
- Так праздник, День мента же. Пакс со службы сразу к нам. Посидим.
Неужели опять пить? И разве Лана не уехала первым автобусом к родителям в область? Мара сама видела плотно набитую сумку: постельное, кое-какая одежда. Стирать было совершенно негде, многие иногородние раз в пару недель ездили домой: на постирушки и отъесться на родительских харчах.
- Можно, я чаю хоть выпью?
- Я заварю, - крикнул ей Сашка вдогонку, в дверь душевой.
Без Сашки она бы остановку не нашла: в темноте не разглядела же дороги и не запомнила. Хотя... у девушки было такое чувство, что это происходит не с ней, что и днём она совершенно не разбирала бы пути, примагниченная глазами и всем своим существом к лицу Пакса.
- Нам выходить, - тронул её за плечо Сашка. Она обернулась в окно: по правую руку уже проплывал скверик и виднелось здание администрации.
Они перебежали дорогу, Сашка без умолку трещал, перемежая рокот своего баска взрывным смехом.
Пакса всё не было.
Мужчина не стал задерживаться на междусобойчик, опрокинули с сослуживцами по рюмке, и он засобирался.
Ребята из отделения понимающе переглянулись.
Выскочив из трамвая, он почти бежал к своей общаге, но сухая метель успела посеребрить его шинель на плечах и спине и кинуть горсть колючих снежинок за поднятый воротник.
Лифта долго не было, кабинка цмыкала туда-сюда между этажами, доносился смех, возбужденные голоса - общага уже начала праздновать. Пакс не выдержал и помчал вверх, перескакивая длинными ногами сразу две, а где и три ступеньки.
- Мара! - тишина.
- Спит, что ли?- подумал Пакс, стаскивая сапоги.
В комнате тоже было тихо и темно. Пакс щёлкнул выключателем - никого.
Заглянул в душевую - нет. За толстым рифлёным стеклом кухонной двери маячили силуэты.
Пакс с надеждой потянул дверь на себя, но увидел только соседа с парой приятелей.
- Девчонку друг увёз, ну, маленький такой, патлатый, сказал, там ждать будут, - опередил не заданный Паксом вопрос уже чуть датый и потому весёлый сосед.
Пакс удивился: такого уговора, вроде, не было. Или он не помнит?
По дороге Пакс заскочил в Монопольку рядом с переговорным, взял на втором этаже бутылку хорошего вина - для Мары. Если Сашка сегодня выбрался из дому, значит, водкой уже затарился.
Вот и дом. Гружённый пакетами, Пакс толкнул дверь ногой. Сашка дымил в углу у окна. Мара - и других гостей в квартире не было - испуганно подтянула одеяло к подбородку, но Пакс успел заметить, что на девушке ничего. По крайней мере, верхняя часть тела была обнажена.
В висках у Пакса застучало.
Сашка даже не попытался объясниться, сидел, как будто ничего не произошло, чистил перочинным ножом яблоко, с вечной чуть кривоватой улыбкой Сатира на детских пухлых губах.
Бросить кулак в это лицо Пакс не мог.
Он подошёл к изголовью кровати, вынул из ширинки и пустил тугую струю в Марино лицо. Смотрел с высоты своего роста, каланча в погонах, как наползает тень стыда и унижения на смятенное девичье личико. Мара зажмурила глаза, не пытаясь уклониться, спрятаться под одеялом.
Пакс оправился и отвернулся, застёгивая брюки. Сашка застыл в ожидании развязки. Мара села на кровати, стянула со стула свитер, надела на худое голое тело - Пакс уже повернулся и видел жалкие выпирающие на согнутой спине позвонки, острые лопатки и — когда девушка распрямилась - мало вяжущиеся с общей худобой полненькие, вздёрнутые сосками вверх, груди.
Он сожалел. Но уже нельзя было вернуться на две минуты назад, когда он ещё не зачеркнул горячей струёй возможность примирения.
Мара молча вышла за дверь. Может, остановить её, пока надевает в прихожей пальто и сапоги?
- Пакс, тебе водки, или каберне? - выстрелил в друга вопросом Сашка.
Пакс обернулся на голос, и в этот момент хлопнула входная дверь.
- Помёрзнет и придёт, - безразлично протянул виновник безобразной сцены. Плеснул из бутылки, протянул Паксу.
Пакс обречённо сел на табурет, как на электрический стул.
Мара не вернулась. Ни в эту ночь. Ни назавтра.
Дома Пакс открыл чемодан девушки: вещей было совсем не много, да и те летние. Под бельём - общая тетрадка, наполовину исписанная.
Пакс не мог позволить себе прочесть. Похоже, это был дневник, ну, а что ещё-то? и выплеснутые на странички мысли и переживания предназначались не ему.
Воспитание не позволяет, насмешливо подумал про себя Пакс. Он не мог поверить в своё падение, но картина его внезапной жестокости вновь и вновь вставала перед  глазами.
Он боялся появиться в доме, прикинул, когда должна вернуться Лана, и выловил подругу между парами.
- Нет, Пакс, - растерянно сказала Лана. - Я думала, она у тебя. Может, у … - тут она назвала три или четыре фамилии.
Двух из парней Пакс коротко знал и рванул в студенческую общагу. Никто не видел девушку с тех пор, как её увела Лана.
Пакс провёл ещё одну ночь без сна, наутро пришёл к своему начальнику, другу отца ещё по юридическому институту. Васильич крестил маленького Пакса в сельской церквушке - в соседней области,чтобы факт кумовства не вышел за пределы двух семей. Молчание позволяло сохранять партбилеты и расти по служебной лестнице.
Пакс изложил ситуацию вкратце, опустив самую позорную подробность.
- Составляй ориентировку.
Назавтра ржал весь отдел.
- Ну что это такое? - размахивал листком перед носом Пакса раскрасневшийся крёстный:
- На левой груди едва заметные родинки, образующие, будучи соединены воображаемой линией, фигуру наподобие ковша Малой Медведицы. Ну ты бы ещё написал, выскоблен ли  пах.
- Исправлю, товарищ подполковник. Разрешите идти? - теперь Пакс беспокоился и о том, что выдал себя и что крёстный, конечно, доложит отцу.
- Родителям сам расскажешь, - услышал он на пороге.
- Первым делом. Повезу знакомить, - дал себе слово Пакс. - Найти бы живой.